— Я уплываю на Мессалону, чтобы вернуть себе трон отца. После этого Дамос станет моим военачальником, а Дафна — царицей.
— Дафна? — ее голос был так тих, что он едва мог слышать ее. — Но мы же собирались жить вместе — ты и я.
— С тех пор я обрел память. Я теперь знаю, что был помолвлен с Дафной.
— Но ты поклялся мне, — она подошла ближе и протянула кусочек материи. — Когда ты подарил мне этот узелок, ты поклялся, что никакие духи прошлого не встанут между нами.
«Нет, — подумал Язон сердито, — ей не удастся больше использовать мою любовь».
С величайшим усилием он заставил себя сурово посмотреть на нее и произнести ровным голосом:
— Я поклялся необдуманно. — Он взял узелок из ее рук и презрительно швырнул его в песок. — Это ничего не значит. Просто бесполезный кусок материи.
Она прикусила губу, глаза ее наполнились влагой.
— Я старалась, Язон. Я делала все возможное, чтобы защитить Дафну.
— Разве ты не знала, что ей нужна моя помощь? Почему ты не говорила, что она рядом? Сколько раз я спрашивал тебя о своем прошлом, Ика? И сколько раз ты лгала мне?
Ика вздрагивала при каждом слове. Она не отвечала на вопросы, и внутри него что-то оборвалось. Он надеялся, что она будет оправдываться и докажет свое невиновность.
— Ты вела тайную, двойную жизнь, — продолжал Язон, не в силах больше сдерживать накопившуюся горечь. — Ты думала, что я никогда не узнаю правду?
Ика дотронулась до его руки.
— Язон, пожалуйста. Я люблю тебя...
— Довольно! — он отдернул руку. — Я ухожу, Ика. Надеюсь, мы больше не встретимся.
Она отшатнулась, словно Язон ударил ее.
— Ты не можешь так говорить, не можешь так просто бросить меня.
— Я даю тебе свободу. Думаю, этого достаточно.
— Свободу?
— Согласно закону, ты моя рабыня. И поэтому, после того как ты предала меня, я вправе послать тебя в каменоломни.
Слезы засверкали на ее щеках.
— И ты говоришь о предательстве? — в голосе ее послышалось возмущение. — Ты, продавший меня Геркону, чтобы купить себе трон?
Он забыл о том, что делал выкуп и что Дамос предупреждал его. Вот почему Ика предала его — она мстила? Все это печально для них обоих.
Но ничего уже не изменишь. Факт в том, что он ей отдал свою душу и сердце, а она, как когда-то мать, предала его.
— Я хочу вычеркнуть тебя из своей жизни. Если еще раз попадешься мне на глаза, будешь сидеть в колодках до конца дней.
Он круто развернулся и пошел к лодке.
— Язон, не уходи, — крикнула Ика. — Я тебе все объясню.
Он не желал разговаривать и продолжал идти.
— Ну и убегай! — выкрикнула она. — Ведь это получается у тебя лучше всего! Голова твоя болит, ты не можешь ничего вспомнить и намеренно избегаешь трудностей, избегаешь правды.
— Правды, говоришь? — Язон готов был взорваться от злости. — И это говоришь мне ты? — Он вспомнил, как Ика улыбалась царю, стоя неподалеку от тюремных клеток, — она, без сомнения, его любовница. — Я все знаю о тебе и Миносе. Ты думаешь, после того что я узнал, мне захочется хоть раз коснуться тебя?
Слабое утешение — ужас на ее лице. Язон отвернулся, теперь она пустится в слезы. Нет, довольно. Ика не любит его, ей просто нужна его защита.
«Убегаешь», — сказала она, но нет, быстро убежать ему не удавалось. Он вошел в воду и направился к лодке. Но все равно перед ним стояло ее испуганное и потрясенное лицо, ее одинокая фигурка.
Теперь он понял, почему не мог распознать женщину из своих снов. Золотые волосы Дафны и ее пышные формы были всего лишь оболочкой, сквозь которую просвечивал теплый, пленительный взгляд Ики; ее мягкая и нежная улыбка будет преследовать его вплоть до могилы.
Ика смотрела, как он уходит, как нить, связывающая ее с ее героем, делается все тоньше. Все ясно. Теперь Язон — царь. Он не хочет связываться непонятно с кем. Она не должна больше падать на колени и унижаться перед ним. На примере Пасифаи Ика знала, что если мужчина не любит женщину, его уже ничем не удержать.
Но когда он прыгнул в лодку и сел рядом с Дафной, ей так захотелось унизиться!
— Язон! — позвала она, но он не обернулся.
Как и ее мать когда-то, Ика стояла на пустынном берегу, охваченная чувством потери — ее герой удалялся от нее навсегда. Она окликнула его еще раз, но ветер отнес ее слова в сторону.
Поставили парус, подул попутный ветер, и корабль двинулся в открытое море, но она все еще цеплялась за мысль, что Язон может передумать. Ика так отчаянно боролась за свое счастье, так много думала о нем, что отъезд Язона казался ей невероятным. Но он уплывал навсегда.
Корабль превратился в маленькую точку на горизонте, но она все продолжала смотреть. И только когда он полностью исчез, она поддалась горю.
— Язон! — закричала она, упав на песок, но ветер унес этот крик.
Может, судьба и приготовила ей что-то еще, но героя в ее жизни больше не будет. Язон ушел.
22
Капитан Небо заметил, что минойские военные корабли входят в порт. Он отставил чашу, не обращая внимания на пролившееся вино, и отдал своей команде приказание немедленно подниматься на борт. Несколько лет назад ему посчастливилось сбежать с Крита, но теперь, если Минос обнаружит его, удача ему вряд ли улыбнется.
По дороге он заметил небольшую суету на берегу и сказал себе, что это не его дело, если несколько матросов решили позабавиться с девчонкой. Судя по наряду, она бычья танцовщица. Нет, Небо не хотел больше вмешиваться ни во что, связанное с Критом.
Но что-то знакомое почудилось в ее гордой осанке, в дерзком виде и уверенном голосе. Где-то он ее видел...
Вопреки своему решению, Небо подошел ближе и крикнул, чтобы матросы оставили девчонку в покое. «Обычные хулиганы», — подумал он с презрением, но, посмотрев на девушку, позабыл о них. О богиня, он был прав. Обещанная краса расцвела на этом нежном и мягком лице.
— Ика? — спросил он, чуя сердцем, что это точно она.
Она удивилась, затем, узнавая, улыбнулась.
— Капитан Небо, вы живы. Я так боялась за вас — Минос приказал казнить вас.
— Да, но друзья при дворе помогли мне бежать, я уплыл на одном из военных кораблей и, надеюсь, никогда уже не вернусь. Если ты тоже сбежала от Миноса, то тебе лучше поскорее покинуть Наксос. Критский флот уже вступает в гавань.
Ика пожала плечами и рассеянно посмотрела вокруг.
— К чему? Если он хочет меня найти, то найдет обязательно.
Небо вспомнил ее безрассудную дерзость, когда она взывала к Посейдону. Что случилось с ней с тех пор? Наверное, здесь не обошлось без Миноса.
— Как хорошо, что мы встретились, — радостно сказал Небо. — Моя команда как раз готовится к отплытию на Сицилию. Я в дружеских отношениях с царем Кокалосом, и он всегда с радостью примет меня. Представь его восторг, когда я приглашу к его столу критскую танцовщицу.
Ее лицо омрачилось.
— Сицилия?
Небо кивнул.
— Прекрасное место, и настолько далеко от Крита, насколько вообще возможно.
Подобие прежней улыбки появилось на лице Ики.
— Тебе не следует спасать меня. Слишком рискованно.
— Я соскучился по хорошей компании, — сказал он. — К тому же в таком долгом плавании мы нуждаемся в покровительстве твоего отца Посейдона.
— Нет, он не Посейдон, — прошептала Ика, — оказалось, что мой отец — Минос.
Небо скрыл свое потрясение. Теперь она, как никогда, нуждается в помощи.
— Пойдем, — сказал он, обнимая ее за плечи. — Нам нельзя терять времени.
Минос стоял на палубе подплывавшего к острову корабля и обозревал окрестности... Его провидица сказала ему, что беглецы должны быть здесь. Если она лжет и тянет время, то поплатится за это своей жизнью.