Так прошла неделя. Однажды вечером Агна сообщила ей новость. Завтра они уезжают в исконные земли Эринов, туда, где живут они сами с собственными семьями и детьми. В самую глубь империи. Эта новость несколько расстроила ее. Ей казалось, что становится тесно. Сможет ли она уйти из этих земель? Позволят ли ей?
— Скажи, Агна, — спросила она вечером, когда прислужницы складывали ее уже новые вещи в кожаные короба, — если я не приживусь, я могу уйти?
Агна весело поглядела на девушку и, вернувшись к вышивке, ответила:
— Ты не сможешь оттуда уйти, потому что не захочешь. Нет в мире места прекраснее.
— А, почему я не могу уйти сейчас? — она не разделяла этого мнения и еще больше привыкать к этой жизни не хотела.
— Ну, во-первых, дитя, ты прошла священный ритуал, тебе дарован шанс жить новой свободной жизнью, а, во-вторых, чтобы от чего-то отказаться, нужно прежде узнать, от чего именно ты хочешь отказаться. Ну, и, конечно, есть еще и в-третьих, — Агна хитро подмигнула девушке, — по закону Эринов, прошедшая посвящение не может покинуть их в течение года. Этот год дается на должное обучение и знакомство с новым окружением. Поверь, спустя этот год не уходил никто.
— А если кто-то все же решился бы убежать? — спросила она, внимательно следя за реакцией Агны.
Той вопрос явно не понравился.
— Хм, таких случаев я не припомню, дорогая, однако за все наши неверные деяния следуют наказания.
— И какое же наказание за побег?
— Так-так, — Агна отложила вышивку в сторону и серьезно посмотрела на девушку, тон ее сменился: от прежнего радушия не осталось и следа, — хочешь знать, каким будет наказание за побег? Что же, позволь тебя просветить.
Агна резко встала и взмахом руки отпустила прислужницу. Та, вздрогнув, опустила голову и засеменила за дверь.
— Первый побег — 30 розог, второй побег — казнь.
Вероятно, Агна пыталась ее устрашить, но на удивление она ощутила странную уверенность. Вот теперь все и встало на свои места. Вот тебе и добрые Эрины.
— Я поняла, — спокойно ответила девушка и не отвернулась, когда Агна прищурившись, прожигала ее рассерженным взглядом.
— Надеюсь, — буркнула женщина и вновь села напротив, — ну, вот, дитя, ты меня расстроила, — пролепетала совсем другим тоном Агна. Ах, и я наговорила всяких нелепостей. Ну-ну, забудем об этом.
Добродушно улыбаясь, Агна сейчас напоминала добрую старушку, ласковую и понимающую все на свете. Но она уже увидела ее лицо, теперь она поняла, что на самом деле происходит. Она попала к ним в сети, на целый год, но все же. Пытаться искать выход необходимо, но опрометчивых поступков она допускать не собирается. Побег? Не сейчас. Особенно после ее вопросов. Только если будет стопроцентная уверенность. Тут же вина тяжким грузом легла на ее плечи. Она стала предательницей дважды. Сначала не помогла своей семье, потом предала последнего дорогого для нее человека — Мицара. Губы сжались, когда она вспомнила, что каждую ночь засыпала на мягких шкурах, каждый день ела вкусную пищу, надевала красивые вещи. Все это куплено кровью немого старика, который стал между ее свободой и ее неволей. Горько осознавать сделанное, но необходимо.
Агна сейчас будет следить за ней еще пристальнее, чем раньше. Ну, что же, она не даст ей повода придраться. Пока.
Они выехали ранним утром. Сквозь дрему она неловко оделась и заплела волосы в простую косу, отмахнувшись от помощи прислужниц. Накинув теплый плащ, подбитый мехом, она оглянулась на свою комнату. Еще одно жилище она оставляет за собой. Найдет ли она когда-нибудь место, которое станет ей домом или ей суждено скитаться в бесконечных поисках? Отбросив ненужные мысли, девушка решительно шагнула за порог. Примолкнувшие прислужницы сопровождали ее на почтительном расстоянии.