Девушка тяжело вздохнула. То, что сделано, надо постараться оставить позади, а раз забыть невозможно, то извлечь необходимые уроки и двигаться дальше.
В комнату постучали.
— Входите, — сказала девушка, не открываясь от огня. Его пламя напомнило ей о многом.
— Госпожа, это я, — пролепетала служанка, — позвольте я приготовлю вам ванну.
— Спасибо, это было бы просто отлично.
Прислужница слегка покраснела от обычной благодарности и стала носить воду. Заполнив деревянную лохань горячей водой, прислужница достала несколько флаконов и щедро вылила их содержимое в воду. Приятный запах тут же наполнил комнату, щекоча ноздри.
— Госпоже нужна моя помощь?
— Нет, спасибо, я справлюсь.
— Тогда я принесу вам ужин, госпожа, — прислужница юркнула в дверь, не дождавшись ответа.
Наскоро искупавшись, она пожалела усилий прислужницы и того, что не может позволить себе расслабиться подольше. Возможно, когда она была без сознания и ее переодевали, слуги что-то видели, но сейчас она не хотела осознанно показывать свое тело. Поэтому когда послышались торопливые шаги прислужницы, девушка уже вытерлась пушистым полотенцем, накинула длинную плотную ночную рубашку и серую шаль, заботливо приготовленную той же прислужницей.
Служанка ничего не сказала и просто поставила поднос на столик, как раз рядом с камином.
— Госпожа желает еще чего-нибудь?
— Нет, благодарю тебя. Как тебя зовут?
— Мия, госпожа. Позвольте, я вынесу воду?
— Да-да, конечно, — пробормотала девушка, она бы хотела ее о многом расспросить, но прислужница словно сжималась, когда ее о чем-то спрашивали. Ей было неловко, что она сидит и смотрит, как другой человек выполняет ее же работу. Дома у них тоже были слуги, но по отношению к ним никогда не допускалась несправедливость, и раньше ей бы даже не пришло в голову позвать служанку, чтобы та приготовила ей ванную. Уж, она-то знала, как достается семейное богатство…
Тяжело вздохнув, девушка посмотрела на поднос. За день пути она почти ничего не ела, но сейчас кусок не лез в горло. Было как-то тяжело в груди. Мия продолжала выносит ведра, и плеск воды сильно отвлекал ее. Ей казалось неправильным есть в присутствии этой прислужницы.
— Госпоже не нравится еда? Может быть, вы хотите чего-нибудь еще?
Девушка улыбнулась ей.
— Нет, спасибо, Мия, но… ты принесла так много, поможешь мне?
Прислужница явно удивилась, ее глаза тут же забегали по сторонам, от подноса к стенам, как будто кто-то мог бы их подслушивать или следить.
— Я не могу, госпожа, — промямлила Мия.
— Ну, тогда считай, что это приказ. Мне скучно одной. Ведь Агна уже спит, не так ли?
От имени женщины Мию слегка передернуло.
— Да, госпожа Агна спит. Я… побуду с вами.
Прислужница устроилась у нее в ногах, отказываясь сесть за стол. Девушка отлила ей наваристый бульон с кусочками мяса и посыпанный ароматной зеленью и протянула вместе с хлебом. Мия посмотрела на тарелку как на чудо света, словно не веря, что предлагают именно ей. Громко сглотнув, она протянула руки.
— Спасибо…
— Не стоит меня благодарить, Мия, я не сделала ровным счетом ничего. Мм, очень вкусно, это ты готовила? — поинтересовалась девушка.
— Нет, что вы, — Мия немного раскраснелась, — я лишь прислужница. Здесь рядом небольшое поселение, и люди оттуда часто подрабатывают, когда знают, что прибудут гости. И повариха у них отличная!
— А как же они узнали, что мы приедем?
— Обычно отправляют сообщения с птицами.
— Понятно. А ты знаешь, куда мы едем?
— Нет! — служанка так резко выкрикнула, что разлила оставшийся бульон на колени.
— Прости, я не хотела тебя напугать, я ведь сама ничего не знаю, — девушка присела рядом с Мией и торопливо вытирала ей подол.
— Я ничего не знаю, госпожа, нам не разрешают об этом говорить, — Мия почти плакала.
— Пожалуйста, послушай, если ты не знаешь, ничего страшного. Я просто спросила, успокойся.
Прислужница резко встала и собрала еду на поднос.
— Если госпожа позволит, я могу идти?
— Да, конечно, иди…
Оставив только травяной отвар, Мия торопливо покинула комнату.
Той ночью ей приснился странный сон. Она была дома, точнее в том месте, которое когда-то было домом. Темнело. Ей всегда нравилось это время. Подкрадывались сумерки и очертания жилищ плавились под наплывом темноты. Она стояла на холме и смотрела на свой дом свысока. Детьми они часто играли здесь. Что-то мешало ей спуститься. Она вроде бы и хотела подойти ближе, но, в то же время, ее останавливало какое-то гнетущее чувство.