— Да что ты… такое говоришь?
— Умерли они, вот что я говорю, если тебе не понятно. Убили их, а мы следующие, если отсюда не свалим.
— То есть ты, — заговорила Рика, в глазах которой мелькнули искры зарождающегося гнева, — ты предлагаешь бросить своих друзей и бежать?
— Некого бросать. — И лед в голосе Сани затушил искры. — Некого больше бросать. Нужно думать теперь о себе.
И они попытались. Рика, во всяком случае, сделала попытку. Собрав в большую сумку еду, спички и медикаменты, они двинулись наверх. Сашка еще прихватил широкий столовый нож. Было тихо, очень тихо. Сутки прошли, как цитадель опустилась в центре города, основная волна прошла, вокруг не было ни одной живой души.
Не заметив поблизости врагов, ребята бросили прощальный взгляд на свое временное пристанище и двинулись в путь. Куда идти они не знали, а Рика не понимала зачем. Смысл идти куда-то, если в любую минуту можно было погибнуть. Да и перспектива оставаться с Санькой наедине была немного неуютной. И все же она послушно шла. Так они прошли метров триста и подходили к перекрестку, ведущему к центру, двум окраинам и ближайшему выезду из города, намереваясь двигаться к нему, когда в стороне послышался странный шум… Визг покрышек, однозначно! Искушенный слух Саши без колебаний узнал его. Ребята подбежали к пересечению дорог и тут же увидели приближающийся к ним автомобиль. Усеянный сквозными отверстиями как дуршлаг, с ободранной и обгоревшей краской, с клубами дыма из-под капота, но упрямо приближающийся.
Сашка не верил своим глазам, не мог поверить, но в салоне действительно сидел Лешик со своей Катей.
— Прости. — Было первое, что сказал Санька, когда парочка вылезла из машины.
— Ничего. — Лешка постарался отогнать от себя неприятные воспоминания. — Все хорошо. Только валить нужно скорее. Я не знаю, сколько она еще продержится. — Он похлопал машину по корпусу. — Ей здорово досталось. На выезде из города никого нет, но эти уроды стали ставить посты. Так что времени мало.
— Сваливаем отсюда к херам собачьим. — Сашка, здорово приободрившийся, потянулся к двери, собираясь устроиться в удобном салоне.
— Стой. А он где?
— Он не вернулся. — Быстро сказал Рика.
— Но, он же еще вчера уехал. — Слова были обращены к Сашке, но тот только забрался в салон, открыл окошко и закурил. Молча. — Он должен был давно вернуться.
Рика смотрела ему в глаза. Потом покачала головой.
— Саша сказал, что ехать совсем близко.
— Близко? — Лешка возмущенно протянул это слово. — Да пятнадцать минут максимум! Если… если он не приехал… — Лешик посмотрел вдаль, туда, где был мой район, где поднимались в воздух столпы черного дыма. Затем повернулся к Рике, бросил взгляд на Сашку, глянул на Катю, и та кивнула ему в ответ на немой вопрос.
— Ладно. — Прошептал он. — Едем.
Неохотно повинуясь, Рика забралась в салон. Сашка докурил, выбросил окурок и приготовился к поездке. Лешка медлил. Он стоял в нескольких метрах, спиной к машине.
— Леш, поехали! — Крикнул Саня, высунув голову из окна. — Хочешь, чтобы нас тут перестреляли к херам?
Снова это мятежное противоречивое чувство. Оно принялось поедать молодого парня, как пиранья свою жертву — быстро, безжалостно, начисто.
— Сейчас! — Откликнулся Лешка.
Нагнувшись, он поднял с дороги камешек. Вертя его в пальцах, он все думал, подсознательно искал способ потянуть время. Он надеялся на чудо, он ждал, он выжидал. Чего-то хотел, он явно чего-то хотел. И, уступая этим желаниям, он пошел вперед, к центру перекрестка.
— Ну и че он делает? — Проворчал Саня, испугавшись. — Короче, я щас сам поведу.
Но поймав взгляд двух пар девичьих глаз, он осекся. Девушке не всегда нужно говорить, иногда достаточно молчаливого взгляда, чтобы добиться необходимого эффекта. Саня сдался и лишь нетерпеливо смотрел на удаляющегося друга. Лешик дошел до середины перекрестка, стараясь не смотреть по сторонам. Он что-то чувствовал, но боялся ошибиться. Поэтому пару мгновений он стоял опустив голову и закрыв глаза, а потом бросил камешек далеко в сторону, обернулся и распахнул веки. И замер. Впереди, освещенный слабым декабрьским солнцем, брел по дороге я. Израненный, безумно замерзший, прихрамывающий на левую ногу, оставляющий за собой красную дорожку и дико ослабший, но живой. Живой.
Рика видела как Лешка замер на месте после броска. Она даже разглядела улыбку, внезапно появившуюся на его лице. И, когда он вдруг бросился бежать, выскочила из машины и приблизилась к перекрестку. И тут же закричала: