— Здравствуйте — Виктория настороженно осмотрела карцер, ее взгляд остановился на книге лежащей возле Андрея — как здоровье?
— Нормально.
— Настроение?
— Нормально.
— Не надоело здесь сидеть?
— Еще нет, кормят как в санатории, работать не заставляют — Андрей, усмехнувшись, посмотрел в глаза Виктории. В его глазах уже не проскакивала звериная тоска и усталость. Обычные глаза, во всем облике Андрея появилась уверенность в себе и в своем будущем.
— Я думала, что вы ухватитесь за мое предложение, а теперь не знаю, делать ли его, раз вам сидеть не надоело — усмехнулась Белова.
— Так когда-нибудь ведь надоест, а что за предложение? — поинтересовался Градов.
— Отбить заложников, в обмен на свободу.
— Согласен — не задумываясь, согласился Андрей.
— Могут убить — предупредила Виктория.
— Ну смерти бояться мне как-то глупо, кстати, будущих покойников мне как, тоже спишут?
— Каких покойников? — растерялась Белова.
— Будущих. Вы же не думаете, что я освобожу заложников без потерь? — Андрей внимательно всмотрелся в лицо Виктории, пытаясь прочесть на нем ответ на свой вопрос — Или думаете?
— Потери среди заложников или бандитов? — уточнила Виктория.
— Бандитов конечно.
— И большие планируются потери? — Виктория не знала, шутит Андрей или нет.
— Порядочные, я ведь в плен не беру — предупредил Градов.
— Не знаю, разбирайтесь с генералом, мне приказали уговорить вас на участие в подавлении бунта. Так вы согласны?
— Да.
— Тогда поехали. — Виктория попросила дежурных открыть дверь, а когда один из них открыв замок, отошел в сторону, открыла дверь сама. Андрей, выйдя из карцера, оглядел коридор, увидев знакомого спецназовца, поздоровался.
— Тапочки не забыл? — напомнила Виктория, почему-то о них вспомнившая.
— Я их другу оставил.
— Не жалко, все же любимые? — подколола Белова.
— На сохранение, потом заберу — невозмутимо пояснил Андрей.
— Тогда идите за мной — Виктория пошла впереди, за ней Градов, следом капитан Петров. Во дворе тюрьмы стояло несколько автомобилей. Вместо ожидаемого автозака Андрея посадили в полицейские Жигули. Виктория села на переднее сидение, Андрей вместе с сопровождавшим их спецназовцем на заднее.
— На войну собрался? — спросил у него Андрей.
— С чего ты взял? — спросил капитан, перехватывая автомат поудобней.
— Больно уж оружием обвешан — кроме автомата у капитана был еще пистолет и штык-нож.
— Мы всегда так ходим — равнодушно произнес капитан, наблюдая как бойцы, садятся в автобус. Андрей, вспомнив наставления Тимрака, на всякий случай огляделся внутренним зрением. Под крышей тюрьмы светилось голубое пятно. «Тимрак» с теплотой подумал Андрей, откинувшись на спинку, он, закрыв глаза, попытался представить себе компьютер. Домовой так толком не объяснил, как заставить часы тикать. На появление таймера он затратил половину пути, пока не добился, чтобы на воображаемом дисплее появились мигающие цифры, открыв глаза, Андрей скосил их на часы капитана. Время совпало. Довольный достигнутым, он подумал, что нужно поэкспериментировать с воображаемым компьютером. Заранее предвкушая, сколько пользы получит с его освоением. Виктория всю дорогу переговаривающаяся с капитаном перенесла свой интерес на Градова.
— Андрей кто вам книжку передал? — внезапно спросила она.
— Домовой — не задумываясь, ответил Градов,
— А говорят, что это черт к вам в гости приходит — поддержала шутку Белова.
— Чертей нет — категорически заявил Андрей.
— А домовые, значит, есть? — рассердилась Виктория, поняв, что Андрей не шутит.
— Виктория Сергеевна они есть для тех, кто в них верит, и соответственно их нет для тех, кто не верит.
— Ты, значит, веришь! Может ты и в бога веришь? — медленно закипая, спросила Белова.
— В то, что Боги есть, я верю — спокойно ответил Андрей.
— Надо же, верующий, а как же заповедь «не убий». Как можно верить в бога и спокойно рассуждать о будущих покойниках, спишут, не спишут. Когда молишься, кровь на руках не мешает? — последнюю фразу Виктория произнесла с гневно горящими глазами и театральным голосом.
Капитан удивленно похлопал ее по плечу «мол успокойся». Андрей заворожено слушал «артистка, такой талант пропадает». Виктория, выдав свой монолог, смущенно отвернулась.