Что интересно, я не знаю почему, но после первых подсказок командир стал разрешать мне неглсно присутствовать на совещаниях и потом внимательно выслушивал мои советы. Мне же оставалось тихонько сидеть в углу и сдерживать себя, чтобы не ляпнуть какую ни будь военную идею раньше времени.
На очередном привале, уже сам командир подсел ко мне и посетовал на малое количество боеприпасов.
На что я выдала ему пару очередных советов.
- Нам, я имею ввиду разведке, - заявила ему я, - нужно по пути искать места бывших боёв. Стоит пошарить там, может что-то ещё осталось на позициях. Или найти просёлочную дорогу с менее интенсивным движением, дабы поохотиться, на некрупные одиночные немецкие транспорты.
Советы дядя Семён принял с одобрением. Уже под вечер разведка нашла одно такое удачное место для засады. Дорога там делала небольшой изгиб-объезд заболоченного участка и мы, поставив посты в прямой видимости, вполне могли контролировать ситуацию на дороге. То есть если особо не шуметь, нам по силам быстро успеть разобраться с машиной или двумя. После чего уничтожив следы их съезда, отогнать транспорт в сторонку для последующего потрошения на предмет продовольствия и оружия.
На утро началась подготовка к охоте. Пока бойцы оборудовали позиции, я поняла, что многие, особенно молодёжь, и те, что не из пехоты, до конца ещё так и не воспринимают противника всерьёз. Мало кто старается хорошо замаскироваться и правильно может выбрать сектор для обстрела. Дескать, при одной минуте стрельбы, не стоит тратить больших усилий на хорошо оборудованную позицию. Так, что мне опять пару раз пришлось тихонечко указывать на это командиру. Ну, а уж он поставив такого вояку в положение смирно, на его примере объяснял остальным, что такое окоп или позиция для стрельбы.
Понимая, что патронов пока мало, я даже предложила лейтенанту провести прямой опрос, дабы получить от бойцов честный ответ, кто из них действительно хорошо умеет стрелять, а не просто палить наобум. Сейчас нужны были попадания, а не пальба в небо. За что снова была удостоена очередной благодарности. И вот вскоре проверив выбранные людьми позиции, лейтенант сказал, что мы готовы.
Кстати, меня, как гражданское лицо, он попробовал было от места засады удалить, но я сумела уговорить его оставить меня, пообещав, что не буду высовываться и если что даже подсказать, об ошибках совершенных по ходу действия.
Засада была готова, оставалось ждать и надеяться, что мы справимся.
Но опробовать свои силы почти до десяти утра, нам не удавалось. По дороге ехали то бронетранспортёры, то длинные колонны гаубиц с зенитчиками. Было также и три танка. Два точно немецкие, вроде похожие на Т-3, а вот третий был наш, с тремя башнями и на каждой уже был нарисован немецкий крест. Да уж, не брезговала немецкая армия ничьей техникой.
И вот, наконец, с правого поста наблюдения замахали белой тряпкой. Едет одиночная машина. С левого поста махнули синей, дорога пуста, можно действовать.
Это оказался грузовик. Судя по тому как медленно тот пробирался по ухабам дороги, груз был тяжёлым. А раз так, то в кузове в качестве сопровождения, скорее всего сидит всего один или пара солдат.
Лейтенант уже хотел давать команду на открытие огня, как у машины выстрелило заднее колесо, и она встала на дороге, сильно накренившись в правую сторону прямо в нужном месте. Водитель грузовика вышел и попинав сдувшуюся покрышку вернулся к кабине, сообщив сидящему в ней не радостную новость. Оба солдата вышли и принялись доставать домкрат и инструмент. Тут же из кузова высунулась голова ещё одного солдата и видимо получив ответ про поломку, на дорогу выпрыгнул третий. Он, пока водилы поменяют колесо, он видимо решил размяться, и стал собирать цветы, что-то напевая себе под нос, при этом постепенно углубляясь в лес. При всём при этом ни один из солдат не взял с собой оружия. А чего им тут бояться? Они у себя глубоко в тылу, русские Иваны далеко и бегут.
Лейтенант отдал тихий приказ и тут же на дорогу выскочил десяток наших бойцов, они моментом связали фашистов возящихся с колесом, а с той стороны дороги привели уже связанного любителя русской полевой флоры. С одним целым колесом гружёную машину по лесу провести трудно и по тому пришлось двоим, уже нашим бойцам, бывшим ранее водителями, в ускоренном темпе поменять пробитое колесо на запаску. Загудел мотор, и вот машина аккуратно лавируя между стволами, медленно уезжает всё дальше и дальше в лес. Пара минут, след съезда заметён ветками, а засада готова принять нового, пока непуганого врага.
Пленных немцев с ходу привязали к деревьям, и принялись проверять, что же такое попало к нам в руки. Когда тент кузова был откинут, поразились все. Внутри кузова, тросами, привязанная к скобам в полу стояла малюсенькая танкетка на двух человек экипажа и посадочными местами для шестерых солдат. Работала она на солярке, заводилась от стартера как простой трактор. Бак оказался заправлен под пробку. В маленькой поворотной башенке стоял станковый пулемёт системы «Максим». В боекомплекте имелись пять коробок с набитыми лентами.
- Да уж. Вот это подарок так подарок, – обрадовано почесал затылок сквозь фуражку лейтенант. - Интересно, а ездить эта хреновина, может? Кто у нас есть из трактористов-танкистов-пулемётчиков? Для неё нужен экипаж и если она на ходу, то надо срочно спускать танкетку на землю. Повоюем братцы.
К лейтенанту подошли трое в комбинезонах и танковых шлемах, - Дайте часок, мы разберёмся и спустим технику.
- Отлично, действуйте мужики, нам сейчас любое оружие в помощь. Чем мы хуже тех же немцев? Они на наших, а мы на их них технике. Вот и посмотрим, у кого лучше получится. Работайте. А мы пока дальше пойдём рыбку ловить.
Увидев меня стоящую неподалёку, Семён Павлович спросил меня.
- Пелагея, ты как, немецким языком случаем не владеешь?
Я отрицательно помотала головой. Блин, вот когда мне бы могли помочь наши уроки немецкого, на которых мы всем классом только и делали, что переводили разные тексты. Притом пользуясь словарём из учебника. Не более. Так что ни говорить ни понимать немецкую речь в классе никто толком не умел.