Папуля с мамулей были Бонни и Клайдом. Как же ему шел полосатый костюмчик, шляпа; мама — в беретике и с револьверами. Саша с Игорем были парочкой пиратов. Олег не стал заморачиваться: накинул плащ — и Дракула готов; Инга — Женщина-кошка. Маргоша была маленьким чертенком. Я же в свое платье а-ля Мартиша Адамс влюбилась в первого взгляда. Длинное, виниловое, черное. Сверху и до колен в обтяжку, к низу расклешенное, длинные расклешенные рукава, на груди глубокий V-образный вырез до пупка со шнуровкой. Дополнял мой образ Черный парик, густо подведённые черным глаза, красная помада, но не хватало какого-то украшения. Все мои побрякушки не подходили, тогда я и нашла ее — защитную руну в замысловатом треугольнике на кожаном шнурочке, которая идеально подходила под мой образ. Гуляние было в самом разгаре. Оставив родственников, я повела дочку к детской площадке, где с малышами играли аниматоры. Пустив дите резвиться, встала в сторонке и разговорилась со знакомой.
Влад без особого желания пришел на праздник, в большей степени от скуки. Помахав братьям, взял бокал с какой-то красной жидкостью, облокотился об дерево и рассматривал отдыхающих. Каких костюмов только не было, он усмехнулся, такое ощущение, что половина присутствующих здесь девушек в секс-шопе отоваривалось. Еще год назад из этого разнообразия он бы выбрал одну и расслабился в ближайшей гостинице. Сейчас же его раздражали эти полуголые девицы, хотя одна таки приглянулась. "Значит, не все так плохо, — взбодрился мужчина. — Сейчас подойду и познакомлюсь с этой брюнеткой в виниловом платье, надеюсь, спереди она так же хороша, как со спины смотрится ее задница". Бросив стакан в урну, он сделал шаг вперед.
— Привет, брат, — Влад обернулся.
К нему подошел Святослав. Обнявшись, он оценил костюм брата.
— Тебе идет гангстерский прикид, старичок, — похлопав по плечу брата, смеясь, сказал Влад.
— А ты, смотрю, в образе самого себя, — хмыкнул Святослав.
— Чего сам торчишь? Пошли к нам.
— Свят, у меня тут свои планы, — не сводя глаз с брюнетки, отмахнулся Влад.
— Подыскал очередную жертву?
— Возможно. Я мужчина свободный — твоя дочь сама меня бросила, почему бы не расслабиться в объятиях какой-нибудь красотки?
— Ммм… Например, той брюнетки в виниловом платье? Которую ты глазами давно съел? — снова хмыкнул Святослав.
— Какой ты догадливый.
— Лады, брат, не буду мешать, только один вопрос. Почему среди толпы полуголых девиц ты выбрал именно ту брюнетку в длинном закрытом платье? Ты лицо-то ее видел?
Влад пожал плечами.
— Ну, у нее задница хорошая. Свят, я не знаю, потянуло и все. Не видел лица, надеюсь, симпатичная.
— Понятно.
— Ты ее видел?
— Видел, конечно, — кивнул Святослав.
— Я в последнее время ее каждый день вижу — это моя дочь.
Влад перевел глаза на брата, обратно на девушку и снова на брата.
— Скажи, что ты пошутил, — умоляюще смотрел на младшего брата он.
— Валерия! — крикнул отец.
Я обернулась: отец стоял рядом с Владом и жестом подзывал к себе.
— Ты чего там потерялась?
— Да я с Маргошей, она там играет. Привет, Влад.
Он стоял и смотрел на меня таким взглядом, что мне захотелось спрятаться за папу.
— Милое платье, — наконец-то выдавил он. Потом подошел ко мне вплотную.
— Откуда у тебя это? — Влад аккуратно взял оберег пальцами.
Я пожала плечами:
— Не помню, кажется, кто-то подарил.
— Ясно. Приятного вам вечера, — пожелал он и был таков.
Влад шел и проклинал все на свете. Почему она? Почему из всей той толпы именно она? Почему он вообще думает о ней. Запрыгнув в хижину, он лег на диван. Руна Альгиз на ее шее — защитный оберег. Наверное, просто совпадение, но выглядит один в один как его потерянная руна. Он закрыл глаза, мысленно возвращаясь на праздник, как она шикарна в этом платье, ей идут черные волосы, красная помада… Влад жалел, что ушел, почему не забрал ее, теперь на ее грудь пялится толпа мужиков. Может, она сейчас встретила свою судьбу. Перед глазами возник образ Леры, целующей Николаса. Вампир зарычал, отчетливо понимая, что не хочет ее делить ни с кем, что безумно соскучился по ее смеху, голосу, запаху. Он был уверен, что забудет о существовании этой девчонки уже на следующее утро, однако ошибся. С каждым новым утром Влад отчетливо понимал, что он не живет, а существует. Его перестало интересовать все. Пил кровь, ходил на работу, бегал, но — по привычке. И хотя он знал, что вся проблема в ней, он гнал прочь эти мысли. И вот сейчас, как будто чьи-то сильные руки сжимали все его внутренности, непонятная тупая боль, злость. Он чертовски зол на эту рыжую за то, что бросила его, ушла, как же он был уверен, что Лера вернется, сама бросится на шею, хотел и ждал этого, а нет — она счастлива и без него. Кокетничает и улыбается всем, кроме него. Запах, какой родной. "Девочка моя, вернись, я скучаю, безумно ревную и люблю тебя. Люблю? Что за черт? Нет! Нет! И нет! Это невозможно! Да, блять! Люблю! С ума схожу!" — он спорил сам с собой. Сев на кровати, взялся за голову. "Рыжая моя. Родная. Вернись. Я хочу тебя. Люблю. Очень люблю. Прости идиота" — он встал, прошелся по комнате, понимая, что ему просто необходимо отвлечься, дабы не наделать глупостей. Влад покинул хижину. Зайдя в ТЦ, поднялся в ресторан, заказав несколько порций стейков, спустился вниз, купив виски и пару яблок, отправился к Валарику мириться. Она стояла на пороге с ним, он обнимал девушку. Влад замер, в висках запульсировало, поставив пакет на землю, он попробовал взять себя в руки.
— Спасибо, Лер, впервые вижу Катю такой пьяной, — поблагодарил меня Рик.
— Я сама обалдела, когда ее увидела. Не колется, зараза, сперва слезы глотала, потом уснула. В кого она влюбилась?
Валарик пожал плечами:
— Тебе не говорит, а мне и подавно. Рад был тебя видеть.
Мы обнялись.
— Не ругай ее, я утром заеду, заберу в универ и буду колоть, пока не признается, из-за какого гада так напилась.
Рик засмеялся.
— Только мне не говори потом — прибью ненароком виновника. Мелкая еще самца заводить.
— Ревнивый брат, как мило-о-о… — постучала я по плечу волка и засмеялась.
В этот момент меня кто-то резко развернул, поцеловал, и развернул обратно. Придя в себя, я осмотрелась по сторонам. Рик стоял и усмехался.
— Это что было? В смысле, кто? — ошарашенно спросила у ухмыляющегося парня.
— Я не рассмотрел, все как-то быстро произошло. Полагаю, тайный поклонник.
— Фу, блин, я домой, бегают тут всякие ненормальные, — поцеловав смеющегося Рика, я уехала домой.
Вздохнув, Валарик подошел к небольшой каменной ограде и облокотился об нее.
— Ты жалок, вампир.
Влад сидел на земле и держался за голову.
— Ты меня жалеешь, волк? — негромко отозвался он.
— Тебя — нет, вот стейки — жалко, — Рик усмехнулся и подал руку другу.
— Я тебе стейки принес, а ты ее зажимаешь. Ты правда ее любишь?
Валарик закатил глаза.
— Валерия мне небезразлична точно так же, как и ты: да, я ее люблю, но как друга и не более. Вставай уже.
Влад встал, обтрусился. Глядя на друга, Рик рассмеялся.
— Тебе идет красная помада.
Вампир улыбнулся и вытер губы платком.
— Хреново мне, Рик, — оторвался от бутылки Влад.
— Раньше в тебя больше влазило, — чавкал Рик, пережевывая смачный кусок мяса.
— Не в алкоголе дело, — отмахнулся вампир.
— Без Лерки плохо.
— Ты это понял, когда присосался к ней на моем пороге и спрятался за забором? Или когда увидел в этом сексиприкиде? — съязвил волк.
— Я это понял через несколько дней, когда проснулся в пустом доме и не услышал привычного "привет". Я думал, что все это несерьезно: и ее уход, и все эти отношения. Сейчас хочу одного — быть тем вампиром, ее судьбой.
— Пошла третья стадия?
— Какая 3-я стадия? — не понял вампир.
— Первая стадия после разрыва с женщиной — это "ну ее ко всем чертям, я свободен, жизнь прекрасна". Вторая: начинаешь скучать, понимаешь, что как-то пусто, чего-то не хватает. В третьей — алкоголь и воспоминания, осознание, что потерял, — пояснил удивленному другу Рик.