Виктор, наоборот, наслаждался каждой секундой. Глупая выходка была всего лишь давно искомым поводом. С первого дня их знакомства его раздирали противоречивые чувства. Хотелось быть и нежным, и ласковым. Но потом. Что-то щёлкало внутри и уже было желание унижать, заставить ползать у своих ног. Чем чаще они встречались, тем сильней в нём горела эта жажда. Было невероятно сложно сдерживать себя. Виктор поражался сам себе, в этим желаниям.
Вместе с ним, наслаждались процессом и конвоиры. Грубого Андрея, кончившего на зад девушки, сменил Влад. Как бы извиняясь за пощёчину, он вёл себя оккуратнее. Положив девушку спиной на стол Виктора, нежно целовал грязный от засохшей крови живот, пышную грудь, нежную кожу бёдер. Стараясь причинить минимум боли, вошёл, поддерживая за бёдра. Грубая ткань камуфляжных штанов, терялась о бёдра. Осторожные движения не приносили наслаждения. Немаленьких размеров орган, причинял дискомфорт, раздражая.
Мара уже не старалась вырваться. Связанные руки давили на поясницу. От каждого движения сдирая кожу на запястьях. Боль, приносимая телу, не шла ни в какое сравнение с болью душевной. Некогда заботливые руки Виктора, любовно поглаживала по рыжим кудрям. Он буквально кожей впитывал её отчаяние. Стараясь заглянуть в глаза. Мара не видела его взгляда. Мир закрыла пелена слёз. Не издавая более ни звука, она плакала, изливала горькие потоки слёз. Сделав последний толчок, Влад кончил на живот девушки.
Удовлетворившись сценой, Виктор подал знак мужчинам. Те, развязав руки, усадили девушку на диван. Влад аккуратно снял скотч с губ Мары. Схватив порванную футболку, она постаралась перекрыть нею тело.
— Свободны.– гаркнул Виктор, усмехнувшись её поступку.
Андрея, как ветром сдуло. Влад, бросив напоследок сочувственный взгляд, вышел вслед за ним. Виктор даже не обратил внимание на заминку охранника. Склонясь над ней, он пропустил сквозь пальцы рыжие пряди.
— Нежный, сладкий мой Персик. Это имя невероятно тебе идёт.
Даже дышащая через раз до этих слов, девушка подняла полный боли и горечи взгляд. Собрав всю ненависть и решимость плюнула мужчине в лицо. Молниеносно его пальцы сжали горло, причиняя боль.
— Ты знаешь, это даже интересно.– прорычал он.– Обычно ведёшь себя как овечка, а теперь решила проявить характер. Не поздновато ли?– спокойные черты лица исказились, сквозь них проступил хищник.– Надеюсь, проявление твоего характера вижу в последний раз. Либо ты ведёшь себя как хорошая девочка, исполняя мои прихоти, а твои родные остаться в неведении. Либо твоё ненаглядное солнышко отправляется в детский дом, а любимая мама с мужиком в психушку. Ну так как, согласна?
До его слов Мара думала что большего ужаса он не сможет ей причинить. Что она могла ответить на его обещания? Только согласием. Завись от неё только она сама, то и раздумий не было бы. Но судьбами родных она не могла распоряжаться. На мужа ей было наплевать, но не на мать с сыном. По её вине они могли пострадать.
После тихого “да”, он отбросил её с приказом убраться с глаз, до тех пор, пока не захочет её видит. Даже не посмотрев на разбросанные вещи, рванула к себе в комнату. Уже там раздираемая болью разбитого сердца и саднящего тела, выплакалась в подушку без остатка. Излив душу, уснула тревожным сном.
Утро началось с удара двери о стену.
— Подъём, колобок.– в дверях стояла вобла его превосходительства, Виктория.
Блестящие, чёрные волосы струились шёлковым водопадом по плечам. Строгая юбка-карандаш, белая блуза и туфли на шпильке. Появилось желание ответить грубостью на грубость. Да может Мара и была спокойной, но оскорблять себя никогда никому не позволяла.
— Выглядеть как бизнес-леди, а разговариваешь как уличная девка. Хороший же у Виктора личный помощник.
— Заткнись и подымайся, а нетто...– прошипела она змеёй недоговорив.
— А не то, что?
Коротко взвизгнув, достала айфон, набрала номер Виктора.
– Слушаю.– послышалось после пары коротких гудков.
— Хозяин!– начала она писклявым голосом.– Ваша матрёшка, не хочет вставать и грубит в ответ!
– Дай мне её.
Брошенный айфон приземлился на одеяло. Севшая в постели Мара подняла с колен чудо зарубежной технологии. Не сказав ни слова, приложила к уху, тихо дыша в трубку. Ей давалось нелегко слышать его голос.
— В гостевом домике через час тебя будет ждать доктор. Будь паинькой и не опаздывай. Также держи свой ласковый язычок за зубами, помни, комфорт твоей семьи, зависит от тебя. Всё поняла?– Мара молчала, нервно дыша в трубку.– Я не слышу ответа?– гаркнул Виктор.
– Да...– вздрогнув и прикрыв глаза, вымолвила Мара.– Я... всё поняла...
— Ну вот и умничка. Виктория тебя проводит.– проворковал мужчина и отклонил звонок.
Опустив телефон, Мара упёрлась взглядом в воблу.
– Чего смотришь, матрёшка! Айфон отдай и подорви свой зад с постели, время мало осталось.
Встав, завернулась в простыню. Проходя мимо, протянула дорогую игрушку, не дожидаясь, пока та её возьмёт, отпустила. Вовремя не подхваченный телефон, упал на жёсткий ковёр.
– Ой.– наигранно посочувствовала Мара, и пока возмущения Вика злобно сверлила её взглядом. Уходя в ванную, наступила пяткой на гаджет.
— Ах ты тварь!– завизжала Вика, ухватив Мару за предплечье.–Ты что натворила? Знаешь, сколько он стоит?
— Руку убрала!– прорычала девушка, вкладывая всю ярость, что не могла выплеснуть на Виктора .– Что позволено королям, то запрещено холопам. Ещё раз тронешь, и я сломаю тебе руку. А Виктор мне и слова не скажет.
Виктория боязливо отстранилась. Мара неживая, не мёртвая вошла в ванную. Угрожая Вике, она блефовала, не зная, получится у неё это достаточно убедительно или нет.
Наказание давало о себе знать. Вся нежная часть тела болела. На запястьях саднила стёртая до ран кожа. На молочной коже горла сиял кровоподтёк в форме ладони. В правом уголке губ красовалась трещина. Самой страшной смотрелось воспалившаяся полоска шрама у солнечного сплетения. Небольшая всего в полтора сантиметра. Вчера смывая с себя грязь, было не до зеркал, а сейчас Мара ужаснулась, увидев своё отражение.
Стараюсь не смотреть на себя, быстро приняла душ. Ровно через полчаса шла за молчавший Викторией. Маленький гостевой домик находился за территорией особняка и был огорожен собственной оградой. Она и не знала, что здесь был ещё один дом, пусть и маленький.
Увитый плющом, изнутри домик был отделан в стиле деревенского Прованса.
Мебель из белёного дерева. На полу плитка из серого камня, деревянные потолки с тяжёлыми балками. Он выглядел как сливочная пироженка, на кружевной салфетке. Именно таким в мечтах, свой дом видела Мара.
Немолодая женщина, доктор сидела в гостиной, попивая чай в ожидании.
— Здравствуйте.– поднялась она с дивана, приветствуя вошедших.– Рада тебя видеть, Вика.
— И я вас.
— Я женский доктор, Сытникова Ольга Борисовна.– подала доктор руку, представившись Маре.– Соболев попросил осмотреть вас.
— Мара.
— Как необычно. Мара производно от Марии или Марина?
— Нет. Мара от имени Марена. Это была Богиня зимы и смерти. Мама, учитель, вот и назвала необычным именем, надеюсь, что у такого имени и судьба будет необычная.– “вот и накаркала”. Добавила она про себя.
— Ну что ж, Марена, пройдёмте в кабинет. Я осмотрю вас.– доктор указала на белёную дверь под лестницей.
— Я с вами.– встряла Вика.
— Нет.– как отрезала доктор.– Ты знаешь мои правила.
— Но Виктор…– попыталась возразить она.