– Не то, чтобы не понравились, просто не привык к этому табаку. Слабый он, да и вкуса у него нет. Так, трава, и не более.
– Ты знаешь, Крылов, почему я пригласил тебя к себе? Я вижу, ты догадался об этом. Завтра тебя перевезут в Москву. На следующей неделе состоится заседание Верховного Суда СССР по твоей жалобе, а вернее, по жалобе твоих бывших бойцов, которые посчитали, что ты был осужден незаконно.
– Извините, гражданин начальник, судить воюющего человека по гражданским законам, наверное, неправильно. Поэтому я и хочу, чтобы суд поставил в этом деле свою жирную точку. Можно еще один вопросик? Скажите, вы всех так провожаете на пересуд, или только меня?
– Ты знаешь, Крылов, я никогда практически не встречаюсь с заключенными, которых этапируют на пересмотр дел. Ты у меня – первый. Я хотел посмотреть на тебя, на человека, которого, возможно, оправдают и которого почему-то так боятся отдельные люди из Москвы.
– И как?
– Да, никак. Человек как человек, ничего особенного. Мне Антипов докладывал о тебе, и я представлял тебя совершенно другим. Ты знаешь, Крылов, что в колонии можно сломать любого человека. Можно запугать, можно обласкать – и он твой, но ты, по-видимому, действительно честный человек и не стал хвататься за положение в зоне и за это я тебя уважаю. Постарайся, Крылов, не возвращаться сюда из Москвы.
– Спасибо, гражданин начальник.
– А сейчас иди. У меня много работы.
Александр повернулся и вышел из его кабинета.
ЧАСТЬ ШЕСТАЯ
Весна
Все повторялось с обратной последовательностью. Машина для перевозки заключенных, путь от учреждения до железнодорожного вокзала, тупик, надрывный лай собак, сидящие на корточках заключенные с закинутыми руками за голову.
– Шаг влево, шаг вправо, прыжок на месте расценивается как попытка к бегству! Конвой стреляет без предупреждения и на поражение! – произносит молоденький паренек с блестящими на солнце хромовыми сапогами.
На его плечах все те же погоны лейтенанта внутренних войск. Все та же наглая ухмылка и сигарета в зубах. Где-то вдали раздался гудок тепловоза, и люди, до сих пор молча сидевшие на корточках, почему-то заволновались. Они, словно по чьей-то команде, повернули головы в сторону раздавшегося гудка тепловоза и с замиранием сердца стали пристально всматриваться вдаль, туда, где, сверкая на солнце, словно две стальные спицы, переплетались и уходили вдаль железнодорожные рельсы. У всех словно по немой команде усиленно застучали сердца. Никто из них не знал, что их ждет там, вдали, куда скоро умчит их тепловоз.
Солнце пекло спину Крылова, но это было уже совсем другое солнце, не такое яркое и жаркое, как в далеком Афганистане. Александр хотел сменить положение тела, но грозный окрик сержанта из конвоя, заставил его вжать голову в плечи. Опыт, приобретенный им в колонии, подсказывал ему не делать этого. Снова раздался протяжный для кого-то тоскливый, а для него радостный гудок локомотива.
Тепловоз появился совершенно с другой стороны. Он приветливо загудел и остановился напротив него, таща за собой два специальных вагона для перевозки заключенных.
– По моей команде, по одному бежите к вагону! Задача ясна?
Все молчали, так как хорошо знали, чем может обернуться подобное учение. Офицер начал выкрикивать фамилии заключенных. Названный вскакивал с корточек, быстро хватал свой мешок и, словно пуля, летел к входу в вагон, где его ожидали уже двое конвойных солдат.
Его фамилию лейтенант, выкрикнул последней. Крылов быстро вскочил на ноги и, схватив свои небогатые пожитки, побежал к ожидавшим его конвоирам.
– Куда его? – спросил один из них вышедшего из вагона офицера. – Он же с «красной» зоны, его же не посадишь со всеми?
Офицер посмотрел на Александра. Взгляд его был настолько тяжелым, что он невольно опустил свои глаза.
– Можете посадить его к себе, если он вам так понравился, – произнес он и громко засмеялся. – Сажайте этого педераста в общий отсек. Посмотрим, доедет он до станции назначения или нет, здесь купейных мест нет.
– Но они его порежут, если узнают, что он красный, – произнес все тот же солдат.
– Одним предателем просто станет меньше, – произнес офицер. – Скажем, что не посмотрели в документы и посчитали его обычным заключенным. Что смотрите, в первый раз, что ли?
– Пошел! – скомандовал солдат и больно ткнул Крылова в спину стволом автомата.
Он быстро поднялся и побежал по коридору в дальний конец вагона, где стоял конвоир со связкой ключей в руке. Стоило Александру только войти в свой «отсек», как за ним закрылась решетка. Заметив свободное место, он сразу же направился к нему.