Почти весь персонал собрался на похоронах, и мы смотрели, как гроб Пенелопы Дейр опускался в землю. Гарриет глубоко дышала, чтобы держать себя в руках. Министр произнес короткую речь, и всё закончилось.
Зная, что мисс Пенни просила не устраивать похороны и поминки, я всё равно попросила Гарриет и её помощников приготовить несколько подносов закусок и открыть бар. Подумала, что персонал мог бы поговорить по душам, рассказать истории, выпить за упокой и сказать тост. Сначала Гарриет протестовала, но потом смягчилась и согласилась. Сотрудникам нужно было дать время перед приездом гостей, чтобы помянуть мисс Пенни.
— Пожалуйста, присоединяйтесь ко мне в главном доме, — обратилась я ко всем после похорон. — И не беспокойтесь о своих обязанностях за сегодня. Вы все сделали просто космическую работу, подготавливая Клиффсайд, и сейчас мы готовы как никогда. Сегодня мы соберёмся в доме и поднимем бокалы за мисс Пенни и за всё то, что сделала её семья для писателей и художников за эти долгие годы. Через два дня мы будем готовы поприветствовать их, как она и хотела.
Слова шли сами, будто мисс Пенни шептала их мне в ухо.
Во время приёма я искала Нейта, надеясь разделить с ним вино, но не нашла. Поэтому я общалась со всеми, рассказывая о мисс Пенни и слушая других.
«Из всего персонала я знала её меньше всего», — вдруг подумала я.
Но даже так мне нравилось узнавать о ней от других. Очевидно, её любили. Сделав глоток Шардоне, я стояла в одиночестве среди людей, работавших вместе много лет, делящихся воспоминаниями и смеявшихся над старыми добрыми временами.
Внезапно я остро почувствовала себя лишней. Наполнив бокал, уже решила подняться к себе, когда заметила снаружи Нейта, беседующего с мистером Бейнсом, оба стояли с одинаково серьёзными выражениями на лицах. Через секунду мистер Бейнс кивнул Нейту, пожал руку и заспешил по своим делам, оставив Нейта одного.
Взяв из бара пиво, я вышла на веранду и направилась к нему.
— Привет, — поздоровалась я, протягивая пиво.
— Что, бокалы закончились? — пошутил он.
Я поморщилась.
— Слишком высокомерно, тебе не кажется?
— Доктора всегда такие, — усмехнулся он, отпивая прямо из бутылки. — Нам это преподают ещё в медицинском университете.
— Ты не с остальными, — заметила я.
Он упёрся локтем о стену позади себя.
— Могу сказать о тебе то же самое.
Я пожала плечами.
— Я здесь новенькая. У всех есть воспоминания о ней. Они ими делятся. Я посторонняя, и не хочу вмешиваться.
— Я тоже. Хоть и живу на участке, но не часть персонала, на самом деле. Здесь бывает так много людей, что сложно уследить за всеми.
— Ты пришёл отдать дань уважения, — одобрила я, делая глоток вина.
— Я в долгу перед Пенелопой и всей семьёй Дейр в целом.
Его взгляд потемнел. Я могла почувствовать как что-то — горе? — ощущалось в нём.
— Ты хорошо её знал?
Он кивнул.
— Мы были знакомы очень долго.
— Можем зайти внутрь, если хочешь, — предложила я. — Там много людей, с которыми можно поделиться воспоминаниями.
— Нет.
Нейт снова отпил пива.
— Как я уже сказал, я толком никого не знаю, кроме Гарриет и мистера Бейнса. Ты организовала всё это, чтобы сблизить персонал? Хорошая идея. Но я заметил, как одиноко ты чувствуешь себя в толпе.
Я выдержала его взгляд, не зная, что сказать. Он оказался абсолютно прав: мне было одиноко.
— Ну, теперь здесь есть ты, — улыбнулась я. — Мой единственный друг на детской площадке.
Он рассмеялся.
— У меня есть идея, — сказал он с огоньком в глазах. — Принеси ещё вина и пива, и я отведу тебя вниз, на моё любимое место у озера. Ты же пока не была внизу, так ведь?
— Ох, посмотрите-ка! Ты, оказывается, друг-хулиган! — не смогла сдержать усмешку я.
— Ты меня раскусила, — признал он, подняв брови. — Но звучит весело, правда?
Я посмотрела в окна, на вечеринку, где все смеялись, разговаривали друг с другом, вытирали глаза платочками. Я не одна из них.
— Подожди пару минут.
Вскоре я вернулась с корзиной для пикника. Нейт покачал головой и засмеялся.
— И сколько пива туда поместилось?
— Две бутылки, чтоб ты знал. И ещё сыр, крекеры, салями и вино. Подарок Гарриет.
— Отлично, — похвалил он, забирая у меня корзину, и пошёл через луг. — Следуй за мной.
Мы направились к утёсу, где я ещё не была. Дойдя до него, Нейт повёл меня вниз по тропе, высеченной в скале. Она петляла вперёд-назад и взад-вперёд, чтобы уклон был минимальным. В конце тропы обнаружился песчаный пляж. Озеро тихими волнами накатывало на песок, на берегу стоял старый деревянный лодочный домик. Из-за двери показалась голова мальчика.
— Привет, Док! — крикнул он и помахал рукой.
— Привет, Эдди! — прокричал Нейт в ответ. — Хочешь сегодня поплавать?
— Слишком спокойно! — Мальчик махнул рукой на разноцветный ветроуказатель, без движения висящий на шесте. — Может, завтра?
Мы с Нейтом прошли чуть дальше по берегу. Обогнули мыс, и я увидела огромную плоскую скалу, достаточно большую, чтобы на ней могли уместиться двое. Он залез на неё, сел и поставил перед собой корзину.
— Прекрасно! — восхитилась я, опустившись на колени, перед тем как сесть на гладкую, нагретую полуденным солнцем поверхность скалы.
Нейт открыл вино, наполнил бокал и протянул мне, потом положил сыр и крекеры в тарелку перед корзиной, прежде чем открыть пиво.
Действительно очаровательное место! Над нами возвышалась скала. Из-за неё нельзя было увидеть дом или вообще участок, только каменистый, ветреный берег, как минимум на пару миль и через залив вниз, к острову.
Я обернула кусочек сыра в салями и положила в рот.
— Кажется, здесь, на берегу озера, должно быть холоднее, — предположила я, не зная, что ещё можно сказать, когда мы по-настоящему были в одиночестве.
— Ты удивишься. У озера теплее, особенно зимой.
Мы улыбнулись друг другу, зная, что это старый средне-западный трюк — говорить о погоде в неловкие моменты.
— Итак, сколько ты уже живёшь в Клиффсайде? — спросила я у него, делая глоток вина.
— Кажется, что уже вечность.
Нейт вытянул ноги перед собой. Он подобрал маленький камешек и быстрым движением бросил его вдоль воды. Мы смотрели, как он подпрыгнул один раз, два, три перед тем, как пойти ко дну.
— Похоже на мою работу, — заметила я.
— Меня нанял Честер Дейр, — продолжил он. — Ещё в те дни.
Это было более двадцати лет назад, ещё до смерти Честера и Кэмомайл. Потягивая вино, я искала на лице Нейта хоть какие-нибудь признаки приближающейся старости — он выглядел слишком молодым, чтобы так долго занимать свою должность. Ему должно было быть уже за сорок, но он выглядел не старше двадцати пяти. Мисс Пенни время не щадило, а Нейта — наоборот. Будто она постарела за двоих.
«В любом случае, хорошо», — подумала я.
Сначала показалось, что я старше Нейта как минимум на десять лет, но сейчас осознала, что мы примерно одного возраста. Не то чтобы я к нему что-то чувствовала. Мы разговаривали всего лишь во второй раз, и я пока ещё была настороже. Мне нравился этот человек, но я не знала, как себя с ним вести. Предполагаю, что все эти годы репортажей о преступлениях и творят такое с людьми: подозрение становится стилем жизни. Вокруг тебя образуется твёрдая скорлупа, как стена от всего ужаса, которому ты противостоишь каждый день. Из-за неё внутрь сложно попасть радости.