— Отлично, — кивнула Бринн, даже не сдвинувшись с места.
Очевидно, я должна была приготовить ей напиток?
Ричард поймал мой взгляд и улыбнулся.
— Позвольте мне, — предложил он, наполняя стакан льдом. — Когда-то я был барменом.
— Неужели? — удивилась я, улыбаясь ему в ответ.
— Бармен, таксист, официант — называйте, как хотите, всё это я делал, — сообщил он, подавая Бринн напиток и усаживаясь на диван напротив.
Все замолчали и посмотрели на меня. Видимо, я должна была что-то сказать, но я не имела представления, что именно.
— Как прошёл первый день в Клиффсайде? — решила перевести тему я, хватаясь за соломинку. — Диана сообщила, что у неё был продуктивный день.
— Я ничего не успела сделать, — фыркнула Бринн, делая глоток джин-тоника. — Только распаковала вещи. А как насчёт вас, мистер Далтон?
Он откинулся на спинку дивана и скрестил ноги.
— Я тоже распаковал вещи, — ответил он. — Из моей комнаты открывается прекрасный вид на сады. Даже под дождём я заметил, как они прекрасны. Надеюсь, завтра погода будет лучше. Мне не терпится начать!
— О, я согласна, — встряла Кассандра, устраиваясь на диване рядом с Ричардом. — Мне нравится моё рабочее место. Я уже всё записала и готова продолжать. Нахождение в таком месте уже само по себе вдохновляет. Я чувствую себя тут так, будто... Не знаю…
Она замолчала.
— Как? — подтолкнула я.
— Чувствую себя здесь как дома, — сформулировала она. — Уверена, что провела все исследования, но, как по мне, у Клиффсайда хорошая атмосфера!
— Расскажите мне поподробнее о вашем проекте, Кассандра, — попросил Генри Далтон. — Над чем конкретно вы работаете?
И вечер начался. Я откинулась на спинку и позволила гостям говорить о работе, иногда вставляя пару слов тут и там, но обычно оставаясь в стороне. Так и должно быть, размышляла я, творческие люди разных направлений должны общаться. Мне почти нечего было добавить. Я представила себе, как Честер Дейр со всем своим опытом, как сказала бы мисс Пенни, устраивал приёмы, рассказывая истории об известных личностях, которые когда-то были гостями Клиффсайда. У меня не было таких историй. Во всяком случае, пока.
Стоя у буфета, я погрузилась в свои мысли и не прислушивалась к разговору, пока фраза Бринн не вывела меня из задумчивости.
— Это роман, но я основываю его на скандале, связанном с третьей сестрой Дейр, Темперанс, — произнесла она.
Услышав это, я судорожно вдохнула, но так как в это же время сделала глоток вина, то напиток попал не в то горло, и я подавилась. Все разом обернулись и уставились на меня. Ричард Бэнкс поднялся с дивана.
— С вами всё в порядке? — заботливо поинтересовался он.
— Извините, — выдохнула я, откашливаясь, и повернулась к Бринн. — Вы сказали, есть ещё одна сестра Дейр?
Она посмотрела на меня так, будто я задала самый глупый вопрос в мире.
— Вы не знали?
— Нет, — призналась я.
В памяти всплыла картина из комнаты мисс Пенни. Так вот кем была третья девочка!
— Что за скандал? — сухо поинтересовалась я.
Глаза Бринн загорелись.
— Убийство, конечно, — торжественно ответила она, подняв брови. — Она была пациенткой здесь, в Клиффсайде.
— Ну, туберкулёз убивал, конечно, но я не назвала бы его убийцей, — возразила я, отпив ещё вина.
Вокруг раздались смешки, но не от Бринн. Она прищурилась, глядя на меня.
— Темперанс умерла здесь, — загадочно сообщила она. — Но я не думаю, что у неё был туберкулёз.
— Откуда вы знаете? — удивилась я.
— Моя бабушка тоже была пациенткой здесь в это же время. Она никогда не рассказывала никому из семьи о своих переживаниях, но когда я разбирала чердак после её смерти, то наткнулась на дневник, который бабушка вела, пока была здесь. Прочитав его, я сильно удивилась тому, что она описывала.
— Например, что? — полюбопытствовала Кассандра.
— Она писала о Темперанс и о том, какая она была странная. Это звучало почти угрожающе: «Не дружит с головой». Моя бабушка была взрослой женщиной, когда жила в Клиффсайде, и всё же она действительно боялась этой девочки!
Мне вспомнилось выражение лица девочки на картине в комнате мисс Пенни, и я вздрогнула.
— Бабушке казалось, что Темперанс вовсе не болела, — продолжила Бринн. — Эта маленькая девочка возглавляла стайку детей, которые, по-видимому, бегали здесь, выходили из своих комнат, тогда как им полагалось быть внутри, шумели и беспокоили других пациентов.
Дети, которых я видела в первую ночь в Клиффсайде! Присутствие, которое я ощущала на третьем этаже! Топот по ночам…
— Зачем Честеру понадобилось помещать дочь в санаторий, если она не болела? — задал закономерный вопрос Ричард. — Это не имело смысла. Если у неё не было туберкулёза, то она бы им заразилась. Туберкулёз очень заразен, насколько мне известно.
Бринн сделала глоток джин-тоника, явно наслаждаясь тем, что находится в центре внимания.
— Я не знаю наверняка. Как я уже говорила, моя книга — беллетристика, но я думаю, смысл в этом был.
— Какой смысл? — поддела я. — Заразить собственную дочь туберкулёзом?
— Думаю, да, — ответила она. — Думаю, Честер отправил Темперанс сюда, чтобы убить её.
— Но зачем? — возмутилась я, чувствуя, как меня захлёстывает волна ярости, которой не было логичного объяснения. — Зачем ему так поступать с собственной дочерью? Судя по всему, он был замечательным человеком, великим гуманистом. Я в это не верю!
— Он пошёл на это, потому что она была злой, — поделилась Бринн своим умозаключением, её глаза сияли. — Испорченной до мозга костей. Подумайте сами — моя бабушка боялась этой девочки! Может быть, и он тоже? Может быть, он поместил её сюда, чтобы держать как можно дальше от других своих дочерей? Что мог сделать «замечательный человек и великий гуманист» с маленькой девочкой, у которой нет души?
Ричард присоединился ко мне у буфета и, открывая бутылку пива, закатил глаза.
— Значит, ты пишешь книгу ужасов, — резюмировал он.
— Сверхъестественное, да — подтвердила Бринн.
Меня заинтересовало, является ли правдой эта история, или Бринн просто экстраполирует, додумывая, чтобы дополнить дневник своей бабушки.
— Вы рассказали, что Темперанс умерла здесь. Откуда вы знаете? — задала ещё один вопрос я.
— Из дневника, и именно поэтому мне захотелось написать роман, — пояснила она, улыбаясь. — Однажды бабушка Элис увидела, как медсестра делает Темперанс укол, и вскоре девочка умерла.
— Медсестра убила её? — в ужасе воскликнула Кассандра.
— Так думала моя бабушка, — ответила Бринн. — Она собрала вещи и уехала на следующее утро, вопреки предписанию доктора.
— Она выжила? Твоя бабушка? — спросила Кассандра.
— Выжила, — кивнув, подтвердила Бринн, и повернулась ко мне. — Но, мисс Харпер, вы должны всё это знать! Это было в моём письме.
Да-да, те самые приложения, которые так удобно исчезли.
— Я их не видела, — пришлось признаться мне. — И удивлена, что Пенелопа Дейр разрешила вам написать по этой истории роман. Будто её сестра — какой-то демон. Будто её собственный отец положил здоровую дочь к больным туберкулёзом. Она же его боготворила! И если медсестра убила девочку... Репутация Клиффсайда будет погублена. Если бы Пенелопа Дейр была в курсе того, о чём вы собираетесь писать, то вызвала бы команду адвокатов, чтобы остановить вас. И она никогда не пустила бы вас сюда!