— Клиффсайд — странное и таинственное место, Норри, — выдал он наконец. — Так было всегда. Здесь происходят вещи, невозможные в других местах.
Слушая Нейта, я вспоминала всё, что случилось со мной с тех пор, как я приехала, и соглашалась с ним.
— Тем не менее, я согласен, части головоломки не складываются, — подытожил он. — Может быть, они и не должны. Может быть, это просто одно большое случайное совпадение. Может быть, как и говорилось в предсмертной записке, она устала и, найдя, наконец «достойного преемника», сделала то, что хотела сделать с тех пор, как умерли её отец и сестра — присоединилась к ним.
— Ты не знаешь, она всегда так себя чувствовала?
Он покачал головой.
— Трудно сказать. Но я думаю, после их смерти она испытывала чувство вины. И ещё ужасно скучала по Милли. Удивительно, что у неё хватало сил продолжать жить после того, как она её потеряла. Ведь они были так близки, что казались одним человеком. Их никогда не видели отдельно друг от друга.
Я подумала о комнате мисс Пенни — храме их детства.
— Тяжело терять кого-то из членов семьи, — согласилась я. — Но потеря сестры, которая была так близка, наверное, оказалась разрушительной.
— Так оно и было, — подтвердил он. — Я удивлён, что ей потребовалось столько времени, на то, чтобы проглотить пузырёк с таблетками.
— А другая сестра? — поинтересовалась я. — Темперанс. Ты что-нибудь знаешь о ней? Бринн сказала правду?
Он отхлебнул пива.
— Ну, я знаю о Темперанс, и что, несмотря на имя, она была разбойницей.
— Мисс Пенни рассказывала о ней?
Он покачал головой.
— Она никогда о ней не говорила. Как и Милли, и их отец тоже.
— Тогда откуда ты знаешь?
— Мой отец, — ответил он. — Ему было, что рассказать о ней.
— Это правда, что она была пациенткой в Клиффсайде?
Он кивнул.
— Да, правда. Темперанс действительно была здесь пациенткой. Но то, что у неё не было туберкулёза — выдумка. Она была очень больной маленькой девочкой… Если верить отцу, — продолжил он, запнувшись на мгновение.
— Значит, он был здесь врачом, когда она была пациенткой?
— Был, — ответил Нейт.
— А та часть, где Темперанс была злой, и Честер поместил её сюда, чтобы убить, а медсестра, наконец, сделала это?
Глаза Нейта потемнели.
— Клиффсайдские медсёстры были лучшими в округе. Каждая — профессионал мирового класса. Никто никогда не сделал бы ничего подобного, даже если бы Честер Дейр сам приказал им.
Я не знала, что на это ответить. Что-то в его рассказе было не так, не похоже на правду. Мне показалось, что он знает больше, чем говорит. Но, с другой стороны, Нейт слышал эту историю из вторых рук, от своего отца, который никогда не признался бы сыну в убийстве. Никто не стал бы рассказывать о таком, разве что на смертном одре. Но здесь, похоже, всё было по-другому.
Возможно, Нейт прав. И это всё просто совпадение, раздутое воображением криминального репортёра. Видимо я так скучаю по работе, что выдумываю тайны. Может, создала одну и здесь? А на вопросы о Темперанс я могу никогда и не найти ответа.
Нейт положил руку на моё колено.
— Дело в том, Норри, что, возможно, Пенелопа всё так придумала, чтобы ты и гости этой сессии были здесь одновременно по какой-то причине, известной только ей. Какова бы ни была эта причина, она умерла вместе с ней. Если так, то неужели это всё ещё важно? Я имею в виду, что она уже не сможет осуществить запланированное. Если что-то вообще планировалось.
Я вздохнула. Конечно, он был прав. Какую бы игру Пенелопа Дейр ни затеяла с нами, теперь это уже не имело значения. Ведь она покинула нас.
Глава 19
К моменту, когда я добралась до лужайки, уже стемнело. Нейт предложил проводить, но, несмотря на то, что я была рада его компании, прогулка помогла бы мне привести мысли, крутящиеся в голове, в порядок. Что-то в разговоре с Нейтом не давало мне покоя, но я пока не могла определить, что именно. Странное ощущение незаконченного дела? Томительный вопрос? Ответа у меня не было. Было смутное ощущение, что что-то не так.
Только позже, когда я уже приготовилась ко сну, меня осенило. Предсмертная записка! Откуда он узнал о её содержании, что мисс Пенни устала и просто хочет присоединиться к отцу и сестре, когда найдёт «достойного преемника»? Записку прочли только Гарриет, полиция и я. Умывшись и почистив зубы, я предположила, что он мог узнать об этом в разговоре с кем-то из посвящённых. И всё же странно, что Нейт знал точную формулировку — «достойный преемник». Надо будет узнать у него об этом завтра. Я забралась в постель.
Засыпая, старалась думать о чём-то приятном. Я была очень довольна, что в первый день сессии всё прошло без сучка и без задоринки. Может быть, работа не будет такой уж трудной?
Проснулась я от крика. Возможно, это всё ещё сон? Нет, крик повторился. В апартаментах царила кромешная тьма — небо скрылось за тучами, заслонив луну и звёзды, обычно освещавшие комнату по ночам. Я быстро нащупала выключатель, и, накинув халат, распахнула дверь.
Нажав на выключатель в коридоре, я увидела мертвенно-бледную Бринн, бегущую к моим апартаментам.
— Это вы кричали? — обратилась я к ней.
Двери в коридоре открывались одна за другой, и гости выглядывали из номеров.
— В чём дело? — спрашивал один.
— Что случилось? — интересовался второй.
Рядом со мной обнаружился Ричард. Я не заметила, как он вышел из своего номера.
— Всё хорошо? — положив руку на плечо Бринн, спросил он.
— Кто-то был в моей комнате, — произнесла она, смотря на меня дикими, полными ужаса глазами.
Вокруг нас уже собралась толпа.
— Что значит, кто-то был в вашей комнате? — недовольно спросила Кассандра, затягивая пояс синего атласного халата. — Разве вы не заперли дверь?
— Конечно, заперла! — огрызнулась Бринн. — Идите и посмотрите!
Она повернулась, взяла меня за руку, и я почувствовала, как её сотрясает дрожь.
Мы прошли в её номер, остальные последовали за нами. Дверь была открыта, свет включён. Она указала на кабинет.
— Там, — прошептала она. — Смотрите!
Я, было, направилась туда, но Ричард взял меня за руку.
— Давайте я пойду первым, — предложил он и повернулся к остальным. — Оставайтесь здесь. На всякий случай.
Мы вошли в кабинет, и оба облегчённо выдохнули. На письменном столе лежал раскрытый потрёпанный дневник, страницы из него были вырваны и разбросаны везде: по столу, по стулу, по полу.
Я повернулась к Бринн. Генри уже стоял рядом с ней и обнимал за плечи.
— Вы, очевидно, не делали этого?
— Разумеется, — утвердительно кивнула она. — Присмотритесь! Посмотрите на страницы!
Я подняла одну и тут же уронила, будто обожгла пальцы. Поперёк записей на всех страницах чёрными чернилами было нацарапано: ложь, ложь, ложь, ложь.… На каждой странице, снова и снова…
— Господи Иисусе! — выдохнул Ричард низким голосом. — Кому нужно было это делать?
Бринн уткнулась лицом в грудь Генри, не желая больше смотреть на это безобразие. Я видела, как трясутся её плечи.
— Я здесь, здесь, дорогая. Я здесь, — ворковал Генри и поглаживал её по спине.