— Стефан показал мне заявление, когда заполнил, — признался Генри. — Он подлизался именно связью с Клиффсайдом. Ответ от неё занял, быть может, чуть больше года. Она позвонила мне несколько недель назад и спросила, приеду ли я в этот раз.
— Значит, и вы тоже, — констатировала я, глубоко вздохнув.
— Вчера вечером, когда Бринн читала дневник, мне было немного... Не знаю... Некомфортно. Я не стал упоминать, что моя мама работала здесь медсестрой, потому что... — его речь оборвал глубокий вздох.
— Вы не хотели, чтобы кто-то решил, что именно она сделала Темперанс укол.
— Она никогда бы не сделала такого! — уверенно заявил Генри, его голос сорвался. — Она была самым заботливым, самым замечательным человеком, которого я знал!
Я положила руку ему на плечо.
— Мы даже не знаем, правда ли записана в дневнике, — сказала я. — Бринн могла всё выдумать, даже сам дневник. Она, в конце концов, писательница, и это — чертовски хороший крючок, чтобы продать историю издателю.
Эти слова заставили меня задуматься о моей слишком острой реакции на происходящее, хоть почерк на вырванных страницах и был таким же, как у мисс Пенни.
Оставив Генри наедине с картиной, я вернулась в особняк в поисках Дианы. Хотела узнать, как она попала в Клиффсайд, но, по правде говоря, мне это было уже не нужно. Всех нынешних гостей мисс Пенни вызвала сама, и я очень удивилась бы, стань Диана исключением.
Я поднялась на второй этаж и тихонько постучала в её дверь, хоть и чувствовала себя некомфортно, ведь она приехала ради уединения и одиночества. Что ж, для себя я решила, что много времени разговор не займет, и я быстро оставлю её в покое.
— Да? — открыв дверь, выглянула Диана.
— Простите за беспокойство, Диана, могу войти на минуточку? Я ненадолго, обещаю.
— Конечно. Перерыв мне бы не помешал. Входите. — Она распахнула дверь шире.
В её комнате царил беспорядок — везде валялась одежда, на полу скомканные чулки, раскрытый чемодан стоял посреди комнаты, мягкое белое полотенце на спинке кровати. Она прожила тут только один день, а комната выглядела так, будто по ней пронёсся ураган. Я постаралась скрыть улыбку. Но она заметила это и рассмеялась.
— Ничего не могу поделать, — оправдываясь, она развела руками. — Просто так получается. Открываю чемодан, и оттуда вылетают вещи. Всему своё место и всё на своём месте — не мой вариант.
Я улыбнулась ей.
— Это было бы скучно, — добавила она. — Я никогда не была чистюлей, знаете ли. Вокруг меня всегда сразу появляется беспорядок.
Присев на край кровати, она указала мне жестом на кресло. Я отодвинула рубашки с подлокотника и опустилась на сиденье.
— Итак, чем я могу помочь вам, Элеанор? — спросила Диана. — Это по поводу разговора за завтраком?
— Вроде как, — кивнула я и решилась спросить прямо. — Мне интересно, как вы попали именно на эту сессию? Понимаете, все заявления пропали. В любой другой сессии это не имело бы значения, но... — я запнулась, подбирая слова. — Диана, я начинаю верить, что у Пенелопы Дейр была причина собрать нас всех в одно время. И меня тоже.
— И не только потому, что мы все — творческие люди...
— В точку, — снова кивнула я.
Она покачала головой.
— Мне очень жаль ломать ваши представления, но я, кажется, в них не вписываюсь.
Моё сердце забилось в волнении. Может, от того, что я не знала всей правды?
— Значит, без совпадений?
— Боюсь, что так. Меня приняли ещё в декабре.
Моя теория рушилась, как карточный домик.
— Что ж, — вздохнула я. — Хорошо.
— Вы выглядите разочарованной, — улыбнулась Диана.
— Да, так и есть, — глубоко вздохнув ещё раз, я умолкла.
— Почему вас так беспокоит, что нас собрали специально? — спросила она, прищурившись. — Думаю, происходит что-то, кроме того, о чём вы рассказывали?
— Можно и так сказать. Да... — начала я, не зная, как продолжить.
— Вы сказали, что это связано с нашим разговором за завтраком, и... Смотрите, мы говорили о комнате Бринн, о призраках Клиффсайда, — продолжала настаивать она. — Теперь вы меня заинтересовали. Что всё это значит, Элеанор?
Я решила быть с ней честной. Это ведь не навредит? В конце концов, именно она сказала, что Клиффсайд — да и весь мир — полон духов. По крайней мере, она не подумает, что я сошла с ума, если рассказать ей. Я уже открыла рот для рассказа, как меня посетила идея получше.
— Пройдёмте в мои апартаменты? — попросила я её. — Это не займет много времени. Просто я хочу кое-что вам показать.
Она подскочила.
— Почему бы и нет?
Спустя пару минут мы уже сидели в кабинете, я за — столом, она — в кресле рядом.
Я глубоко вздохнула.
— Как вы знаете, Пенелопа Дейр умерла незадолго до вашего прибытия, но это ещё не вся история. — Я достала из ящика стола письмо и протянула его Диане.
Когда она прочитала его, её глаза удивлённо раскрылись.
— Самоубийство? — одними губами произнесла она и посмотрела на меня.
— Больше никто не знает, — предупредила я. — Конечно, Гарриет и полиция в курсе, но это не достояние общественности.
Она покачала головой.
— Я не понимаю. Вы думаете, она специально нас собрала... Но зачем? Она покончила с собой ещё до того, как прибыл хоть кто-то из нас.
— Это я и хочу выяснить. Но теперь я не так уверена, что в нашем сборе что-то есть. Не было причин приглашать вас.
Диана посмотрела мне в глаза.
— Я как раз думала об этом. Может быть, я стала первопроходцем, так сказать. Подала заявление как обычно, и меня приняли, а потом уже стали приглашать других.
— Возможно, — согласилась я. — Но я всё ещё не могу понять, почему.
Мысли закружились в голове, выстраивая новую теорию.
Диана снова перевела взгляд на письмо и зачитала часть вслух:
— И вам досталась от меня головоломка, Элеанор Харпер. Вы — будущий сыщик. Вы — любопытный ум. Я знаю, вы поймёте её так же, как и убийство моих отца и сестры столько лет назад. Я надеюсь, вы в этом преуспеете.
— Она очень хотела, чтобы вы разгадали тайну, которую она вам оставила, — задумчиво сказала Диана. — Это предельно ясно. И вы думаете, прошлая ночь — часть тайны.
— Да, — подтвердила я, а в животе похолодело от одной мысли об этом. — Вчера я разговаривала с другом, врачом, который здесь работает, и он уверил меня, что это не более чем моё воображение. Но потом произошла ситуация с Бринн.
Я выдвинула ящик стола и достала оттуда страницы из дневника.
— Вот что я хотела показать. Посмотрите на это. Что думаете?
Я держала вырванную страницу рядом с письмом на её коленях.
Она ахнула.
— О боже! — Её голос затих до шёпота. — Почерк один и тот же!
— Я тоже так подумала.
— Без сомнений!
Диана разглядывала то одну страницу, то другую.
— Ричард убеждён, что Бринн сама разрисовала листы, чтобы привлечь к себе внимание, разыграть драму или ещё для чего-то, и я бы согласилась... — произнесла я.
— Если бы не почерк, — закончила она за меня.
— В точку. Он показался мне знакомым, и она даже могла бы его как-то скопировать, но я сравнила страницы и записку. А увидев их рядом, испугалась до смерти.