— Как только допрос закончится, вы можете идти домой. Надеюсь, вы все отдохнёте, и во вторник я увижу вас здесь, готовых к работе.
И всё же сама я не знала, что делать, и вышла из комнаты. Гарриет вышла следом.
— Мы с мистером Бейнсом не будем брать выходной.
— Ох, Гарриет. — Я взяла её за руки. — Вам больше всех нужен перерыв.
Она покачала головой.
— Работа — то, что нам нужно. Продолжение дела. Это наша жизнь, мисс Харпер. Никто не берёт перерыв в жизни. На выходных я буду готовиться к прибытию гостей, а мистер Бейнс — работать в саду, как мы и хотели.
— Отлично, — одобрила я и сжала её ладони, понимая, как необходимо ей продолжать обычный ритм жизни. Я уже видела подобное в семьях жертв. — Но пожалуйста, если вам нужно время, пообещайте, что отдохнёте.
Она кивнула.
— Ужин принести в обеденный зал или лучше в вашу комнату?
Ужин — последнее, о чём я могла сейчас думать. Внезапно на меня накатила волна усталости.
— В комнату было бы прекрасно, Гарриет. Если только вы и мистер Бейнс не захотите присоединиться ко мне в обеденном зале.
— Присоединиться к вам? Боже, нет! Мы поедим на кухне, когда закончим работу. Нужно, чтобы Мэри принесла поднос.
— Спасибо, Гарриет, — поблагодарила я.
Она ушла и выглядела меньше, чем сегодня утром, когда мы встретились в гостиной. Удивительно, каким маленьким заставляют выглядеть человека горе и боль.
Зайдя в гостиную, я увидела на серванте бутылку Шардоне в ведёрке со льдом. Видимо, Гарриет открыла его для нас с мисс Пенни. Наполнив бокал, поднялась к себе и опустилась в кресло. Что-то из предсмертной записки мисс Пенни всплыло в моей голове и задержалось перед глазами.
«Мой кошмар закончился».
Что она имела в виду?
Глава 5
После ужина, который принесла Мэри, я решила свернуться калачиком в кресле у камина и немного почитать. Старалась, но не могла понять ни единого слова. Положив книгу на колени, перевела взгляд на пылающий в камине огонь. За последние двенадцать часов столько всего произошло, что и для целого дня много.
Знакомое чувство страха окружило меня, словно колючее шерстяное одеяло. В этом большом, старом доме я находилась почти в полном одиночестве. Знала, что персонал ушёл — видела в окно, как после допроса они один за другим садились в автомобили и уезжали. Остались только Гарриет, мистер Бейнс и я.
Все эти пустые комнаты, длинные, пустынные коридоры... Лицо мисс Пенни, её нелепая улыбка возникли перед глазами, и я задумалась. Нашла ли она в смерти счастье, которого не было в её жизни? Или всё ещё бродит по коридорам?
Вздрогнув, я поднялась на ноги и проверила дверь. Всё так же заперта.
На западе виднелся свет. Туман рассеялся, и полная темнота пока не наступила. Это радовало. Возможно, сейчас даже получилось бы уснуть. Закрыв шторы на всех окнах, я включила свет у кровати. В камине оживлённо горел огонь.
«Разве это не прекрасно — живой, весёлый огонь?» — спросила я себя и пару раз глубоко вздохнула, надеясь получить вместе с воздухом хоть немного спокойствия.
Надев пижаму, взяла книгу и направилась к кровати. Подняла одеяло и увидела его. На простыне лежал конверт.
На нём, тем же тонким паутинным почерком, как и на предсмертной записке мисс Пенни, было выведено «Элеанор Харпер». Я осторожно подняла конверт.
«Моя дорогая Элеанор,
Неожиданно, верно? Извините меня за то, что это произошло всего через несколько часов после вашего прибытия, но так должно было случиться и случилось. Я хотела оставить вам время, чтобы привыкнуть к новому «положению вещей» перед тем, как на следующей неделе к нам прибудут гости. Очень важно, чтобы они прибыли по расписанию и чтобы всё шло по плану. Вы это понимаете, не так ли, Элеанор? Уверена, что понимаете. Работа Клиффсайда должна продолжаться, и именно вы должны её продолжать.
Если вдруг вы захотите уйти, подумайте ещё разок, дорогая. Сегодня вы подписали трудовой договор на год, и когда вы это читаете, он на пути к моему адвокату. Вы могли не заметить, что в договоре есть пункт о серьёзном денежном штрафе, который необходимо заплатить в случае увольнения до истечения срока. Я знаю, вы его не потянете, мисс Харпер. Извините за манипуляцию, но так нужно. Я должна была удостовериться, что вы будете здесь, и теперь я могу покоиться с миром, зная, что вы останетесь в Клиффсайде.
К этому моменту вы нашли меня. Полицию вызвали. Слёзы пролили. Бедные Гарриет и мистер Бейнс. Пожалуйста, сделайте всё, чтобы их успокоить. Они верно служили так много лет, не могу и сосчитать. О них хорошо позаботятся, если они останутся в Клиффсайде. Их работа в интересах Клиффсайда и ваших, поэтому я изложила это в завещании.
Что касается средств, необходимых для работы поместья, не беспокойтесь об этом. Помимо некоторых выплат для персонала, я оставляю всё своё состояние особняку.
К этому моменту вы все прочли мою предсмертную записку. В ней — всё, что нужно знать остальным. Распространяйте эту информацию в обществе, в полиции, среди слуг и так далее. Но вам надо знать больше.
Правда в том, что моё время присоединиться к отцу и сестре давно прошло. Двадцать лет и шестьдесят семь дней, если быть точной. Сейчас я это знаю. Мерзость, что я так долго прожила без них. Утомительно нести это бремя.
Но боюсь, есть нечто большее.
Клиффсайд был моим домом почти всю жизнь. Страшно вспоминать время, когда я жила где-то ещё. Мы с Милли всё детство бегали по этим коридорам, плескались в бассейне, играли на скале и писали в дневниках, пока не выключали ночью свет. Мы выросли здесь. И собирались жить здесь всю жизнь вместе, она и я. Двадцать лет и шестьдесят семь дней назад всё изменилось.
И теперь вы — директор Клиффсайда. Вы — моя преемница.
И вам досталась от меня головоломка, Элеанор Харпер. Вы — будущий сыщик. Вы — любознательный ум. Я знаю, вы разгадаете эту загадку так же, как и убийство моих отца и сестры много лет назад. И я надеюсь, вы в этом преуспеете.
Теперь вы понимаете, почему я выбрала вас и привела в Клиффсайд? Только вы сможете разобраться во всех тайнах, обитающих в этих стенах. Вы быстро обучитесь, я уверена, и скоро поймёте всё, что вам нужно знать.
Ах, я вижу машину, приближающуюся сквозь туман. Это вы прибыли в Клиффсайд. Время пришло.
В заключение я скажу Элеанор Харпер, о которой так часто и так много думала крайние двадцать лет, следующее:
— В последней строке предсмертной записки сказано, что мой кошмар закончился. На данный момент, это так. Ваш же только начинается.
Сладких снов, Элеанор».
Мгновение я сидела, держа в руках письмо. Потом уронила его, словно оно было объято пламенем, и поторопилась к телефону.
— Гарриет? — крикнула я, не уверенная, услышала она или нет. — Гарриет!
— Да, мисс Харпер? — ответила она через несколько долгих секунд. — Что я могу для вас сделать?
— Гарриет, можете вы и мистер Бейнс подняться ко мне? — спросила я. — Я бы пришла сама, но не имею понятия, где вы. Извините, что потревожила вас так поздно, но у меня есть что-то, что вы должны увидеть. Это срочно!