Снаружи дождь перешел в ливень, и по обе стороны улицы торговцы, только что расхваливавшие свои товары, закрывали магазины. Прямо под окном Жавеля на тротуаре лежала куча конского навоза, которую никто не потрудился убрать. Пусть окна здесь и были, но этот район трудно было назвать благополучным. Конечно, таких трущоб, как Кишка, где каждый первый был негодяем, здесь не было. Но исследуя город, Жавель не раз забредал в те районы, которых не коснулись улучшения, введенные Красной Королевой, и теперь в них царило запустение. Обычно он отмечал такие места в своей мысленной карте. Так он выполнял свою часть работы и мог не чувствовать себя совсем уж бесполезным. Дайер большую часть жизни провел в Цитадели, а Гален был, можно сказать, деревенским мальчишкой, выбившимся в стражи. Их обоих пугали размеры Демина, запутанная система его улиц и дорог, и поэтому, как только у них возникали трудности с городской географией, они обращались к Жавелю.
За те двадцать минут, что он провел у окна, Жавель заметил уже три отряда мортийских солдат. Несмотря на отсутствие здесь Кишки, большая часть города не могла похвастаться особой благополучностью. Горожане просто делали свои дела и старались не лезть в чужие. Не похоже было, что Демин находится на военном положении, но регулярная полиция города беспрестанно прочесывала улицы. Жавелю еще не довелось увидеть настоящих беспорядков, хотя Гален утверждал, что Тирлинг, даже под властью Томаса Рейли, всегда был более лоялен к народным протестам, чем Мортмин. Гален также говорил, что солдаты – это предупредительная мера, и оказался прав. Даже трое чужаков чувствовали, как изменился город, как зреет недовольство даже в благополучных кварталах. Гален, никогда не забывающий о своей принадлежности к Королевской Страже, частенько сидел по вечерам в каком-нибудь кабаке, растягивая кружку эля на много часов и собирая слухи для Булавы. Надо сказать, в последнее время собирал он немало. Королева Тирлинга – которую в Демине теперь считали могущественной колдуньей – явилась в мортийский лагерь и заставила мортийцев отступить у самых ворот Нового Лондона, прям как когда-то ее мать, правда, никто не знал, как ей это удалось. У Жавеля мелькнула было мысль, не пришлось ли Королеве возобновить поставки, но он отогнал ее. Он не был фанатичным приверженцем Королевы, как Гален или Дайер, но никогда не забывал ту женщину, которую увидел на лужайке перед Цитаделью, женщину, которая открыла клетки. Она бы скорее перерезала себе горло, чем возобновила поставки рабов.
И Дайер, и Гален беспокоились за Королеву – хоть и пытались скрыть это – но больше о ней ничего не говорили, ни в одном кабаке. Остальные слухи касались в основном проблем Мортмина, а их было немало. Какая-то чума поразила северные земли, опустошая деревни и заставляя жителей в спешке сниматься с мест. В северных городах Ситэ-Марше и Арк-Норде свирепствовал мятеж. Силы мятежников двигались к Демину, и Демин ждал их с нетерпением. Сокращение работорговли привело к тому, что многие горожане остались без работы, а многие предприятия – без регулярных поставок бесплатной рабочей силы от Короны. Даже та девчонка из Аукционного Кабинета по секрету призналась Дайеру, что боится потерять работу. Экономика Демина приходила в упадок, и люди во всех уголках города винили в этом лишь Красную Королеву. Вторжение в Тирлинг, которое с возвращением армии должно было принести столь необходимые городу средства, окончилось ничем.
Жавель полагал, что вступление армии в город успокоит беспорядки. Но вместо этого проблемы Красной Королевы умножились. Двое Стражей думали, что весь этот хаос к лучшему, так как он облегчит их работу. Жавель надеялся, что они правы.
– Сэр!
В дверь заколотили кулаком. Голос принадлежал Дайеру, и Жавель с неудовольствием отметил, что тому как-то удалось проскочить мимо него. Дождавшись кивка Галена, он отпер дверь и был почти сметен с дороги, когда запыхавшийся Дайер ворвался в комнату.
– Сэр, идемте. Сейчас же.
Гален встал и схватил свой плащ. Именно это больше всего восхищало Жавеля в Королевских Стражах: ни споров, ни препирательств, все вопросы откладываются до более подходящего момента. Он хотел было спросить об Элли, но мгновенная реакция Галена заставила его стыдливо промолчать. Никто не звал его с собой, но он все равно отправился за ними, тщательно заперев за собой дверь в их жилище. Ему пришлось поторопиться, ведь двое Стражей пронеслись мимо зыркнувшего на них трактирщика и не сбавляли скорость, пока не оказались на улице. Дождь снова перешел в морось, почти в туман. В воздухе едко пахло дымом из литейных цехов. Над зданиями справа от них Жавель мельком заметил высокие башни Дворца и алый флаг, реющий над ними, чтобы люди Демина не забывали, что правление Красной Королевы началось с рек крови.