Самое глубокое чувство облегчения и радости нахлынуло на меня, как приливная волна. Мои глаза защипало от слез, но я постаралась не разрыдаться. В течение девяти долгих лет я проводила бесчисленные часы, рисуя лица своих родителей, чтобы никогда их не забывать. А теперь, возможно, я сумею снова их увидеть. Это было почти невыносимо.
Трайн обнял меня за плечи в попытке утешить.
— Вот видишь! — прошептал он в мою макушку. — И снова ты оказалась права.
Я фыркнула от смеха, который снял напряжение и позволил мне расслабиться в объятиях моей пары.
— Я люблю тебя, Трайн, Альфа племени Холмов.
— Теперь я Трайн, со-Альфа Великого племени, а моя любовь к тебе может заполнить всю вселенную.
Я подняла подбородок, чтобы посмотреть на него.
— Мне казалось, ты ненавидишь титул со-Альфы.
— Для меня большая честь делить это звание с такими Варгами, как Маркон и Солан, — пробормотал он, его голос был полон гордости.
Моя рука снова начала блуждать по его коленям.
— Ты хоть представляешь, какой сексуальный, когда вот так искренен?
Его верхняя губа дрогнула, слегка приподнявшись, чтобы обнажить удлинившиеся клыки.
— А ты хоть представляешь, насколько сексуальна была, черт возьми, всегда?
— Тебе реально нравится ругаться, не так ли?
— Во многих ситуациях, — прорычал он, выражая взглядом, как хотел бы поступить со мной прямо здесь, в середине праздника.
— В каких именно? — поддразнила я.
Не говоря ни слова, Трайн отодвинул свой стул так сильно, что тот врезался в кого-то позади, и схватил меня за руку.
— Давай я покажу тебе.
Глава 24
Трайн
Ненависть полыхала во мне всю жизнь, поэтому ее полное отсутствие заставило меня пошатнуться. Никогда прежде любовь не была движущей силой каждой мысли, каждого действия. Конечно, я любил свое племя, но ненависть к врагам влияла на все мои решения. Теперь враги превратились в моих братьев, ради которых я с радостью пожертвовал бы собственной жизнью.
Пришельцы с Террана, возможно, были всего лишь второстепенными врагами, но это не уменьшало моей ненависти. Возможно, даже увеличивало, ведь они посмели назвать мою планету — планету, где им не место — домом. И все же моя суженая — Арлин, которую я любил больше всех на свете, — родилась терранкой. В итоге именно я стал посредником в заключении мирного договора с одним из человеческих лидеров.
Старый я никогда бы не признал мою новую личность. Мало того, он никогда бы не поверил, что может превратиться в предателя. Но у меня не осталось ни малейшего сомнения в моих действиях или чувствах. Вот кем я был теперь. И это была моя жизнь, моя радость, мое будущее.
Вся концепция будущего для нашего вида казалась чуждой и странной, но такой прекрасной. Когда-то я потерял надежду, веря своему сердцу, что все было потеряно. Но меня поддержала вера Арлин в наше совместное будущее. Ее оптимизм питал мою душу, когда все вокруг, казалось, увядало и умирало. Черный кусок плоти в моей груди начал по-настоящему биться только в тот момент, когда мои клыки погрузились в нежную шею Арлин. Это было то мгновение, когда моя жизнь действительно началась.
И вот теперь Арлин была в моих объятиях, обнаженная. Она ласкала мое тело, пока мы катались по кровати в моей маленькой хижине.
«Нашей хижине», — подумал я.
Хоть казалось, что прошли дни с тех пор, как она узнала о нашей связи, прошло всего несколько часов. Как только мы насытим наших животных и полностью утвердим друг друга в качестве супругов, — и проспим как мертвые по меньшей мере двенадцать часов, а затем снова займемся любовью — я планировал выселить Арлин из ее старой хижины. Две незамужние терранские женщины могли бы жить там с комфортом до тех пор, пока не найдут собственных суженых.
Наши руки с Арлин переплелись, перестав принадлежать по отдельности каждому и став единым целым. Слишком много ощущений пронзало меня, чтобы даже пытаться понять, кто к кому прикасался, или какую часть тела покалывало от очередной ласки. Наши души были соединены навечно, наши чувства слились воедино, словно мы были одним целым, но с двумя телами. Нигде в известной вселенной не существовало более сильной связи.
— Ох, Боже, Трайн. Я так сильно нуждаюсь в тебе, — пробормотала Арлин. Луч солнца пробился сквозь навес и проник в маленькое окошко, заливая ее лицо теплом нового дня.
— Я знаю, чего ты хочешь, — прошептал я, входя в нее пальцем.
Арлин выгнула спину и ахнула от удовольствия. Желание овладеть девушкой становилось все более настойчивым. Но я сдержался. Моя пара заслуживала только лучшего.