- Проверьте все, до чего можете дотянуться, - скомандовала Двалия. - Кто-нибудь нащупал выход из этой гробницы?
Выбор слов оказался неудачным.
- Гробница, - повторил Винделиар и издал продолжительный стон отчаяния.
- Тихо! - хрипло скомандовала ему Двалия. - Ощупай камень над головой. Там есть какое-нибудь отверстие?
Я слышала, как они возились в темноте, скребли ногтями стены и шаркали сапогами о камень. Я оставалась неподвижной.
- Что-нибудь нашли? - из темноты потребовала ответа Двалия.
- Нет, - угрюмо ответила Алария. - Везде, куда я могу дотянуться, только камень. Я едва могу приподнять голову. Рядом с тобой есть место?
Тело калсидийца расслабилось, и по его шумному дыханию я поняла, что он заснул. Возможно, безумие было милосердием в подобной ситуации.
- Позволила бы я Винделиару лежать на мне, если бы могла сдвинуться? - спросила Двалия.
Тишина. Затем Алария предложила:
- Может тебе следует переместить нас обратно?
- К сожалению, когда калсидиец вышел, он прижал меня к стене и затолкал на меня Винделиара. Он лежит на портале, до которого я не могу дотянуться.
- Мы набились тут, как селедка в бочке, - грустно заметил Винделиар и чуть тише добавил: - Я думаю, мы все здесь умрем.
- Что? - Алария чуть ли не кричала. - Умрем здесь? Голодной смертью в темноте?
- Ну, ведь выбраться мы не можем, - угрюмо ответил Винделиар.
- Молчать! - приказала им Двалия, но было слишком поздно. Алария сломалась. Она начала прерывисто рыдать, а через пару мгновений я услышала приглушенные всхлипы Винделиара.
Умереть здесь? И кто же умрет первым? Мне захотелось закричать.
Эти мысли не принесут пользы, - упрекнул меня Волк-Отец. - Дыши. Успокойся.
Я ощутила, как его твердость подавила панику, которая чуть не захлестнула меня.
Подумай о том, как спастись. Как думаешь, сможешь ли ты пройти сквозь камень одна? Сможешь дотянуться до выхода под калсидийцем и вернуть нас в лес?
Я не уверена.
Попробуй.
Я боюсь пробовать. Что, если я застряну в камне? Что, если я выйду одна непонятно где?
А что будет, если ты останешься здесь и умрешь от голода? Конечно, после того, как остальные сойдут с ума и начнут нападать друг на друга. А теперь пробуй.
Когда я свалилась с Керфа, то оказалась на спине. Теперь я перевернулась на бок, хотя для этого пришлось лечь на больное плечо. Эту же руку я должна была просунуть под совместный вес Керфа и Аларии. Я попыталась медленно протиснуть ладонь под его поясницей, где спина прижималась к камню не так плотно, и тихонько вскрикнула от боли. Сопение Аларии прекратилось.
- Что это? - выкрикнула она и потянулась ко мне. - Она шевелится! Она жива и очнулась.
- А еще я кусаюсь, - напомнила я, и она отдернула руку.
Теперь, когда они знали, что я в сознании, скрываться не было смысла. Я пропихнула руку под Керфа так далеко, как только смогла. Он пошевелился, придавив ее, рыгнул и снова захрапел. Плечо горело от боли, но я продолжала проталкивать руку, обдирая ее о камень. Услышав собственное испуганное дыхание, я закрыла рот, чтобы дышать через нос - стало тише, но я была все также напугана. Что, если я коснусь руны, и меня внезапно затянет внутрь? Может ли меня протащить мимо Керфа? Или они с Аларией упадут вместе со мной, как если бы я открыла под нами дверь? Ужас начал давить на мой мочевой пузырь, но я не обращала внимание. Я не обращала внимание ни на что, кроме руки, которой шарила по камню. На поверхности плиты под моими пальцами внезапно обнаружилась маленькая выемка. Я осторожно изучила ее - это оказалась руна.
Что-нибудь чувствуешь? Можешь заставить ее работать?
Я пыталась. Нехотя я надавила пальцами на руну и погладила ее выгравированную поверхность.
Ничего. Ничего не происходит, Волк-Отец.
Хорошо. Значит нужно придумать что-то еще.
Хотя слова его были спокойными, я почувствовала, что в нем зарождается страх.
Вытащить руку из-под Керфа оказалось больнее, чем протиснуть под него. Когда я, наконец, высвободила ладонь, меня накрыла внезапная волна паники. Все вокруг давило на меня: теплое тело Керфа, жесткий камень подо мной и такой же камень сзади. Я отчаянно хотела встать, потянуться, вдохнуть прохладного воздуха.
Не нужно сопротивляться, - убеждал Волк-Отец. - Это лишь затягивает силки. Не двигайся и думай. Думай.