Уходя с выпускного, Ромка прихватил с собой коньяк. Для храбрости. Все-таки ему предстоит провести ночь с девушкой, а это у него будет впервые. Да с какой девушкой! Главной красавицей школы! Очень не хочется ударить в грязь лицом…
Пустая квартира встретила их приветливо. Впрочем, Ромке бы сейчас показалась приветливой любая комната. Лишь бы остаться в тишине, подальше от ухающей музыки и весело визжащей «выставки приматов», как окрестила их Лера.
Поставив на стол запечатанную бутылку, он стал открывать ее. Руки слушались плохо, но он не сдавался. Лера, понаблюдав за его стараниями, тихо спросила:
– Ром, а может, не надо больше пить?
В этот момент крышка поддалась, и он, страшно довольный собой, ответил:
– Да ты что! Мы уже взрослые, нам об этом сегодня даже директриса напомнила.
И лихо сделал пару больших глотков прямо из горлышка. Потом подумал, что надо бы попросить у Леры рюмки. Через секунду решил, что эти лишние телодвижения – ни к чему. И снова отхлебнул «из горлá», как алкоголик со стажем.
Вздохнув, Лера сказала:
– Я – в душ. Надо смыть с себя косметику. И так уже от жары размазалась…
Она ушла по коридору, а Рома огляделся. Кровать выглядела такой уютной… Он с размаху бросился туда. Глаза стали закрываться сами собой. Ладно, он сейчас прикроет их на пару секунд, раз уж сами закрываются. А Лера вернется – тогда и будет разыгрывать из себя героя-любовника. Да, на пять секунд прикроет, просто чтобы веки отдохнули…
Когда глаза снова открылись, оказалось, что на дворе уже белый день. Яркое июньское солнце заливало квартиру. Лера сидела на своей половине кровати: в халатике, умытая и причесанная. Ромка похолодел… Он что, все это время проспал? Или ночь прошла удачно? Черт, не получается вспомнить… У Лерки спросить? Засмеет еще…
Больше всего ему хотелось накрыться одеялом с головой и проспать еще сутки. А проснувшись, обнаружить, что на самом деле он дома, в своей постели, а не в чужой. И вся эта галиматья ему просто приснилась. Но ясно же, что не приснилась… Был выпускной, и был побег в чужую квартиру. И дополнительная порция коньяка. Фу, как противно вспоминать… И башка трещит… А тут еще перед Леркой надо что-то из себя изображать! Да пропади она пропадом со своими ухаживаниями! Сдалась она ему… Но выкручиваться как-то надо.
Он потер ладонями лицо, покрутил головой, осматриваясь:
– Ой, уже утро?
– Полдень почти. Половина двенадцатого.
– Вот это даааа…
Он ринулся в ванную комнату. Найти дорогу туда ему помог основной инстинкт. Хорошо, что дверь в таких помещениях закрывается на задвижку. Запершись, он выдохнул: можно пока что не притворяться. Долго рассматривал себя в зеркале: хорош, красавец! Да разве это Ромка Полынин? Это какой-то китайский пчеловод… Глаза-щелочки, губы-вареники, даже нос опух. Жажда дикая. Пить так хочется! А что принято делать наутро после «ночи любви»? Может, церемонно чаевничать с дамой сердца? Ох, нет, чаепитие – это выше его сил. Поэтому он напился воды прямо из-под крана. Вроде стало полегче… Собрал волю в кулак и вернулся в комнату.
Лера все так же сидела на своей половине кровати. Лицо ее не выражало ничего. «Ничего» от слова «совсем». Интересно, а что было ночью? Как бы спросить об этом поделикатнее? Нет, не может он спрашивать о таком. Язык не поворачивается. Впрочем, не поворачивается он оттого, что распух. И не только язык. Ромка всего себя в целом чувствовал распухшим, отекшим. Гадкое ощущение. Черт… Какие действия полагаются дальше?
Осмелев, он спросил:
– Лер, а что теперь?…
– Теперь тебе надо идти домой. Родители, поди, обыскались…
– А ты что будешь делать?
– А мне тут прибраться надо. Белье постельное сменить. Бабуля вернется из больницы – сразу чужой дух учует. Не сносить мне тогда головы…
Ромка задался вопросом: а он на каком белье спал – на свежем? Или на том, где раньше спала чужая больная бабушка? Да какая теперь разница… Главное – бежать отсюда, и побыстрее!
Неуклюже клюнув Леру в висок на прощание, он быстренько убрался из квартиры.
Отрочество
Какая все-таки замечательная традиция – вечер школьных друзей! Что называется – и людей посмотреть, и себя показать. Как-то так получилось, что после окончания школы класс расстался – и распался. Каждый пошел своей дорогой, встречаться они не горели желанием, даже почти не созванивались. И собраться раньше не получалось: кто-то учился в другом городе, кто-то был в армии, кто-то – в декретном отпуске. А теперь вот собрались наконец-то! Далеко не в полном составе, но все-таки собрались, и это – главное!