– Ты такая… доверчивая, Вероника, словно ребёнок. И в этом ты сродни моей дочери.
– Нет, дядя Валентин, я не доверчивая, и никому бы никогда об этом не рассказала. Вы – первый, кому я осмелилась об этом говорить. Видите ли, если на вас посмотреть с первого раза, то вы почему-то кажетесь каким-то очень суровым, но стоит к вам подойти близко, вы сразу становитесь мягким и к вам как-то прислониться отчего-то быстро хочется. И сразу начинаю понимать, что вы никогда не посмеете обидеть таких, как я, – объяснила Вероника и добавила: – Об этом ваши глаза говорят.
– Выходит, что, оказывается, ты очень в людях хорошо разбираешься?
– Нет, совсем не разбираюсь. Всё совсем просто. Когда я стою рядом с человеком и мне сразу же хочется от него быстро отойти – значит, он злой. А вот возле вас мне не только стоять очень хочется, но и очень о многом появляется желание поговорить, и даже о чём-то личном.
– Спасибо тебе за такие добрые обо мне слова, – поблагодарил Валентин. – Я, Вероника, так разучился слышать такое в свой адрес, что даже жар пошёл по телу.
– От хороших слов, наверное, отвыкают только в тюрьме.
– Ты хочешь сказать…? – удивлённо промолвил Валентин.
– Не хочу… Боюсь вас обидеть, – ответила Вероника.
– Ты, Вероника, не по возрасту, оказывается, очень мудрая девочка. И ещё, я тебе скажу, что тебе должно скоро повезти в жизни. Это я вижу, как ясный день. И вот тогда это сбудется, когда увидишь того, кого любишь, и он тебе скажет, что только тебя он искал и долго очень. Тогда ты, наверное, будешь самой счастливой на свете, – предсказывал ей Валентин. – И тогда, вспомнив мои слова, скажешь: – Ай, да дядя Валентин… Ты как в воду глядел, экий дед!
Услышав такое «пророчество» Валентина, Вероника засмеялась:
– Вы – большой фантазёр, дядя Валентин, – а потом вдруг с печалью в голосе проговорила: – Конечно, хочется в это поверить, но я как-то начинаю разувериваться…
– Верить во что-то нужно всегда до конца, – сказал Валентин и неожиданно предложил: – Ну что, поехали к нам с дочкой домой в гости? Только для начала давай оставшуюся еду положим в мой «сундук». Нехорошо пропадать добру. Это ведь нелёгкий людской труд. Правда?
– Да, правда, дядя Валентин, – согласилась Вероника и, собрав остатки снеди в сумку, словно близкие родственники, размеренными шагами они направились к выходу. Проходя мимо мужчины, который читал газету, держа её перед собой на весу, стоя у киоска с прессой, Валентин внезапно остановился. Его словно током ударило. Пожилой мужчина, словно загипнотизированный, смотрел на разворот последней страницы газеты с крупным фотопортретом на ней.
– Не дашь посмотреть? – растерянно обратился к читающему Валентин.
– Пожалуйста, возьмите, я уже прочитал её, – вежливо предложил мужчина.
– Спасибо, – поблагодарил его Валентин и, еле удерживая газету в дрожащих от волнения руках, быстро скользнул взглядом по строчкам публикации на завершающей странице и долго потом вглядывался в изображение на газетном фото. После долгого молчания Валентин неожиданно схватился за сердце, тихо выговорив: «Как так… Свят…сынок». Сказав это, он пошатнулся и начал медленно падать, но подоспевшая к этому моменту Вероника, успела подхватить его. Расстегнув ему ворот рубашки, девушка попросила рядом стоящего человека вызвать «скорую помощь». К счастью, «скорая» подъехала быстро и Валентина увезли в больницу.
Вероника снова осталась одна наедине со своими мыслями о том, что же делать дальше. Она была безмерно благодарна судьбе за мимолётное, но такое важное для неё знакомство с Валентином Николаевичем. Этот отзывчивый человек укрепил её надежду на долгожданную встречу с Джулио и она безоговорочно поверила, что обязательно увидится с Джулио. Мысленно она уже представляла это свидание двоих после долгой разлуки и слышала их слова друг другу…
«Если скажет: «Я так долго тебя искал», то я обниму его и скажу в ответ: «Я была всегда уверена, что ты не забыл своего первого зрителя», – наивно мечтала Вероника. «А, не дай бог, он посмотрит на моё изменившееся лицо и оттолкнёт. Что тогда?» – испуганно предположила Вероника, но, своевременно вспомнив слова Валентина: «Если он тебя, Вероника, никогда не забывал и помнит тебя такой же, какая была, то, я уверен, что ничего в твоём лице плохого не заметит», – она успокоилась.
Прогуливаясь неподалёку от вокзала с мыслями о предстоящей встрече, она оказалась около тумбы с афишами и остановилась возле неё, вглядываясь в фото Джулио и приговаривая шёпотом при этом: «Как же всё-таки несправедливо всё устроено в жизни. Вот он рядом со мной, а я сделать ничего не могу, чтоб хоть какое-нибудь на меня обратил внимание». Она ещё долго стояла у афиши, глядя с улыбкой на портрет итальянского певца и нежно поглаживая его лицо кончиками своих тонких пальцев, а потом в задумчивости побрела в город.