Она положила руки поверх его, обнимавших ее плечи, и проговорила виновато:
– Я тебя совсем измучила.
– Не в том дело, – зарываясь лицом в ее волосы, пробормотал Хохол, – я из кожи вон лезу, чтобы тебе было хорошо, а тебе все равно плохо, оказывается. Мне это хуже ножа, Маринка. Я обещал себе и твоему мужу, что ты будешь счастлива, что я все для этого сделаю, и теперь, выходит, проотвечался.
– Не надо, Жень… ты все сделал, сдержал слово. Дело не в тебе, ты ведь понимаешь. Это я… Наверное, я неблагодарная сволочь. Я очень счастлива с тобой – разве ты не видишь? Ни с кем так не было бы, ты же весь для меня. А я просто не умею этим наслаждаться, не умею, понимаешь?
Она откинула голову ему на плечо и тяжело задышала. Женька не любил этого ее состояния – сейчас начнет плакать, потом у нее заболит голова, и остаток дня ей придется провести в комнате с зашторенными окнами и в полной тишине.
– Не надо, котенок, – попросил он, изгибаясь и целуя ее в шею, – я ведь все понимаю, не первый же день знакомы. Давай все-таки подумаем о поездке, а? Не хочешь в Черногорию, можно на Кипр, только там жарко сейчас. Хочешь, позвони Марье, пусть берет Алену и с нами едет.
– Не поедет она, нельзя ей летом в жару, ты ведь знаешь. Да и в Москве она сейчас, одна, без Алены, – отозвалась Марина, давя подкатившиеся слезы. – Наверное, ты прав – поедем, заказывай билеты.
И Хохол в душе возликовал – удалось! Значит, хоть перед Грегом ему не будет стыдно, потому что мальчик взял с него обещание непременно вывезти мать на море и заставить отдохнуть.
Глава 4
Урал
Если бы мне нужно было кратко ответить на вопрос, что есть благо, я бы сказал, что благо – это терпеть страдания. Тот, кто не умеет терпеть, никогда ничего не достигнет.
Мишка Ворон блаженно вытянулся на полке в бане и закрыл глаза. День прошел с пользой, и это держало его в тонусе – успех в делах всегда подстегивал и настраивал на позитивные мысли. Если все пойдет так, как он задумал, то через полгода в этом городе у него вообще не останется конкурентов. Собственный прикормленный мэр – ну, о чем еще мечтать? Вот только фамилия почему-то настораживала. Хотя «мало ли в Бразилии Педро», как говорилось в одном старом фильме. Вполне может оказаться однофамильцем, да скорее всего, это так и есть.
– Эх, бабу бы сейчас, – мечтательно пробормотал Ворон, глядя в обшитый березовыми плашками потолок бани, но потом, вспомнив что-то, поморщился: – Хотя на фиг.
Последняя пассия, Ксюша Короленко, надолго отбила у Мишки охоту к развлечениям с представительницами прекрасного пола. Почти целый год Ворон воздерживался от любых связей, тем более длительных, настолько напугала его любовница, ухитрившаяся организовать покушение на него.
– Вот почему все бабы не могут быть такими, как Наковальня? Ну, не баба – сказка же! А досталась в итоге отморозку Жеке Хохлу, – продолжал размышлять вслух Ворон, вспоминая давнюю свою знакомую Марину Коваль. – И чего я, дурень, не подсуетился вовремя? С ее мозгами мы б вообще горя не знали, это ж какая хватка – не всякому мужику такое снилось. Чего она нашла в этом Хохле? И ведь любит же, судя по тому, что я тут видел. Леон! – заорал он вдруг. – Леон, пивка принеси мне!
Через несколько минут в баню зашел высокий светловолосый мужчина в спортивном костюме. Правый глаз его был закрыт кожаным кружком, правое ухо отсутствовало, а через всю щеку тянулся розовый неровный рубец. Обе руки телохранителя тоже были сильно обожжены, а на левой еще и не хватало двух пальцев, но это не мешало Леону удерживать поднос с пол-литровой кружкой пенящегося пива.
– Ставь сюда, – похлопал по полку рядом с собой Ворон. – Слышь, Леон, а пробей-ка мне информацию кое-какую.
– Слушаю, – отозвался телохранитель, забирая поднос.
– Коваль Дмитрий Викторович.
Леон удивленно вздернул левую бровь:
– В смысле? Это же кандидат на мэрское кресло.
– Это я и без тебя знаю, – поморщился Ворон, садясь и беря кружку. – Эх, хорошо… – крякнул он, сделав большой глоток холодного напитка. – Официальную мульку я два раза прочитал, а ты мне нарой все что можно из, так сказать, неофициальных источников. Потому что сдается мне, что-то нечисто с этим кандидатом. Уж больно фамилия у него для нашего города звонкая. Улавливаешь? – Он вопросительно посмотрел на телохранителя.