«пояс», протянувшийся от границ Австрии и Марокко до Китая, подножия Гималаев и Бенгальского залива.
Сходные процессы разворачивались в степях Евразии: в XIII в.
стремительную экспансию начали монголы, нанося сокрушительные удары по главным центрам цивилизаций Востока и запада. Империя Чингисхана, размеры которой превышали все известные доселе империи, охватила большую часть Евразийского континента: Китай, всю центральную Азию, Иран, Поволжье, Древнюю Русь.
Последний великий монгольский завоеватель Тимур, или Тамерлан
(13701405), также создал обширную, хотя и недолговечную державу. Империи формировались и в западной Европе. Впервые имперскую идею воплотил в жизнь король франков Карл Великий, короновавшийся в 800 г. в Риме, что давало ему право считать новое
государство преемником Римской империи. Впоследствии в Европе одержала верх другая тенденция – к образованию национальных
государств, хотя в новое время она компенсировалась созданием
гигантских колониальных империй.
Прорывы Осевого времени, таким образом, не могли изменить
ход истории, приостановить развитие эгоизма – оно продолжалось
и шло по предустановленному пути. Это не означало, конечно, что
достижения «духовной революции» пропали втуне. Сила их воздействия была достаточно велика и вместе с тем ограничена и искажена соединением с эгоистическими свойствами. Этим объясняются многие особенности и противоречия средневековья – эпохи
кровавых завоеваний и мирного распространения религий, их
соперничества, насаждения веры огнем и мечом, крестовых походов, жестоких религиозных войн, ужасов инквизиции, расправ над
инакомыслящими и смертельных схваток изза толкования тех или
иных фраз из Писания.
164
Осевое время сформировало совершенно особый тип «человека религиозного», который стал главным героем средневековья и
начал сдавать свои позиции под натиском секуляризации только в
XVIIIXIX вв., да и то не везде, а преимущественно на западе. Неважно, насколько чиста была его вера и насколько твердо он придерживался заповедей, важно, что он идентифицировал себя с той
или иной религией – был, прежде всего, православным, католиком, конфуцианцем или мусульманином и в соответствии с этим делил
мир на «своих» и «чужих». Русский крестьянин, который тайком
совершал языческие обряды и не понимал языка богослужения, исправно ходил в церковь и совершенно искренне считал себя христианином, а всех остальных, в том числе и католиков – «басурманами». И точно так же истинно верующими считали себя рыцаритамплиеры, уничтожавшие «сарацин», и инквизиторы, которые
затем сжигали на кострах тех же тамплиеров.
Нельзя сказать, что альтруистический закон, приоткрывшийся
человечеству в идее заповеди «возлюби ближнего», был совершенно забыт, однако он слишком часто попирался в реальной жизни, на практике. Поэтому неслучайно на протяжении всего средневековья постоянно возникали религиозные движения, призывавшие
вернуться к изначальной чистоте веры, очистить ее от «мирской
скверны».
Каким же образом складывалась дальнейшая судьба религиозных учений в «миру», в обществе, среди людей, которые «отрабатывали» третью стадию эгоизма? Эмоциональный накал, присущий кульминационным, «пиковым» моментам Осевого времени, когда умирали старые и рождались новые религии, не мог
держаться долго. Духовное брожение постепенно успокаивалось, страстный порыв к духовному совершенствованию входил в рамки
разумного, утрачивая первоначальный максимализм. фаза бурного, взрывного роста сменялась фазой экстенсивного развития: откровения основоположников религиозных учений систематизировались и превращались в догматы, вырабатывались организационные
формы религиозной деятельности, утверждались культы и обряды.
Благодаря этому новые религии все глубже проникали в сознание
масс, становились органичной частью жизни общества, оказывали
влияние на хозяйственную деятельность, обычаи, этику, политику
и право, даже на военную стратегию, как было, например, в Китае.
165
Религиозные ценности утверждались как нормативы, закладывали
основы разнообразия различных культурноцивилизационных традиций, которые сохранялись почти неизменными на протяжении
многих столетий, а в некоторых странах существуют и возрождаются и в наши дни.
Но при этом происходила «рутинизация» религий: стихия личных религиозных переживаний ограничивалась строгими регламентациями, ежедневным соблюдением определенных действий, которые надлежало совершать в определенное время. Молитвы, посещение богослужений, отправление религиозных празднеств и
т.д. – все это стало частью повседневной жизни миллионов людей, независимо от того, насколько крепка была их вера и насколько глубоко они понимали ее суть.
Став достоянием социума, религия неизбежно должна была
вступать в «диалог» и с обществом, и с государством. В разных
цивилизациях он происходил поразному, но всегда вел к тем или
иным преобразованиям, видоизменениям первоначальной формы
религиозного учения.
Необходима и неизбежна была адаптация к массовому сознанию, сложные идеи приходилось упрощать, а слишком завышенные
требования заменять на более приемлемые. Так, на IV буддийском
соборе, который был созван по инициативе правителя Кушанского
царства (север Индии) Канишки, буддизм разделился на две ветви: Хинаяну (Малая Колесница) и гораздо более популярную и распространенную Махаяну (Большая Колесница). Махаяна, в отличие от раннего буддизма, предлагала «широкий путь» к спасению, доступный для больших масс мирян. Идя навстречу верующим, абстрактную и трудно постижимую идею нирваны (пустоты) дополнили представлениями о рае и аде – ее преддверии, предназначенном для простых смертных, не достигших высшего просветления.
Еще одним нововведением было учение о бодисатвах – посредниках и заступниках человеческого рода: стоя на пороге Нирваны, они из альтруистических соображений остаются на земле и помогают людям.
Точно так же христианская церковь была вынуждена время от
времени идти на уступки пастве. Отношения между народной культурой, в которой на протяжении всего средневековья сохранялись
языческие традиции, и культурой «официальной», богословской, 166
не сводились только к конфликтам и противоборству. Искореняя
язычество, католичество, например, старалось «приручить» его
и само испытывало ощутимое воздействие дохристианских верований и ритуалов. Поскольку церковь стремилась держать под
контролем религиозную и нравственную жизнь прихожан, духовенству приходилось принимать в расчет народную культуру, находить общее смысловое поле и принимать идущие от нее импульсы. В определенной мере культ святых был «навязан» народом, который нуждался в сверхъестественных помощниках, поэтому к
святым относились, прежде всего, как чудотворцам – вопреки официально доктрине. Потребностями паствы, очевидно, объясняется
появление в XIIXIII вв. в Европе идеи чистилища: благодаря этому
смягчалась резкая оппозиция ада и рая и увеличивалась надежда на
спасение души112.
Еще более сложно складывались отношения с государственной
властью. Религии Осевого времени не были привязаны к какомулибо государству, а в большинстве случаев – и к определенному
народу. Не только мировые, но и так называемые национальные
религии распространялись далеко за пределы стран, где впервые
возникли, объединяли представителей разных национальностей
общностью веры. В сфере влияния конфуцианства, которое стало
государственной религией в Китае, оказались Япония, Вьетнам, Корея. Буддизм, вытесненный на своей родине индуизмом, распространился по всей югоВосточной Азии, Тибету, нашел благодатную почву в Китае и других странах Дальнего Востока. западная