– А ты, сынок, спой, можешь ведь?
– Смогу, – скромно улыбнулся Анатолий, – но без инструмента непривычно.
– А ты пой, ведь и в походе не всегда бывает музыкальный инструмент.
Разрумянившийся и повеселевший капитан, отложив трость, сначала заговорил стихами:
Анатолий, закончив чтение и, глянув на задумчивого военкома, тихо сказал:
– А сейчас я спою нашу песню.
Военком, отрешенно глядя в окно, за которым падали на землю отмершие листья, и на дерущихся из-за чего-то воробьев, говорил:
– Раненым и покалеченным на чужой войне жизнь, конечно, не в радость: пенсия не велика, а работать физически некоторые не в состоянии. В республике в помощь бывшим афганцам создан фонд, можно рассчитывать на его помощь.
Воробейчик, покидая гостеприимный кабинет военкома, чувствовал необыкновенный прилив душевных и физических сил. Сердцем овладела радость, на время затмившая горечь прошедших военных лет. В голове капитана кружились мысли. Он прислонился спиной к липе и, закрыв глаза, стоял не шевелясь.
Вот и нога успокоилась, Анатолий, опираясь на трость, он зашагал в сторону аптеки.
Глава третья
Миновав деревянный мостик, в помещении, куда он вошел, знакомо пахло лекарствами. Дождавшись своей очереди, Воробейчик заглянул в окошечко для выдачи медицинских препаратов, он увидел белокурую женщину, из-под колпака которой свисала русая прядь, зеленоватого цвета глаза обведены черным карандашом. На груди бейджик с инициалами: Ласточкина Наталья Анатольевна.
Анатолий поздоровался и, не отводя глаз, смотрел на фармацевта. А она, увидев перед собой стройного мужчину с лицом, выражающим мужество, но почему-то глупо улыбающегося, тоже внимательно смотрела на него… Наконец она спросила:
– Мужчина, вы еще долго собираетесь улыбаться, наверно не за этим сюда пришли?
– Извините, вы не дочь моя? – пошутил Толя.
Аптекарша оказалась разговорчивой и она шутливо ответила:
– Вероятно внебрачная, а почему вы так решили?
– Потому что вы Анатольевна, а я Анатолий, и еще мы из одной стаи пернатых – вы Ласточкина, а я Воробейчик.
Молодые люди дружно рассмеялись. Анатолий хотел сказать что-то еще, но из смежной комнаты выбежал мальчик лет пяти с криком:
– Мама, мама!..
Но Наталья Анатольевна, повернувшись к нему, строго сказала:
– Толик, ты мешаешь маме работать, иди и раскрашивай картинки.
Услышав имя – Толик, так в детстве Воробейчика называла мать Анна Васильевна, у капитана забилось сердце.
Прежняя жена Анатолию детей не подарила и, глядя на маленького Тольку, Воробейчика охватили ранее неведомые чувства. Он вдруг понял, чего ему не хватает в жизни.
Капитан желал продолжить разговор, но за спиной послышался недовольный голос старушки:
– Молодые люди, хватит вам разговаривать без дела, здесь очередь собралась, по личным вопросам общайтесь в другом месте.
Воробейчик извинился перед нетерпеливой старушкой и попросил у Натальи нужное лекарство, на что она отвечала:
– В настоящее время Диклофенака в ампулах нет, зайдите в следующий раз, а пока рекомендую Кеторол, тоже неплохое лекарство, а кто вам будет делать иньекции? – поинтересовалась фармацевт.
– Пока не знаю, в нашем поселке медработников нет, придется по-военному, самому.
– Молодой человек, вы задерживаете очередь?! – торопила старушка.
– Да, пожалуйста, становитесь к окошечку! А я пошел, – недовольно ответил капитан. Он хотел бы еще пообщаться с аптекаршей, но, глядя на нарастающую очередь, решил идти к машине, должно быть Семен Журавлев его заждался.
После ухода Воробейчика Наталья подбежала к окну и, провожая взглядом офицера с тростью в руке, вдруг вспомнила слова поэтессы Ахматовой.