— Кончай Артем, — кричал Петрович, я этих деспетчеров знаю, и пугать никого не собираюсь, и мне надоело это постоянное дерганье людей, зажрались они там в Моздоке. Я еще перед вылетом объяснял им ситуацию, и по хрену, все у них там спокойненько и пристойненько, а тут человеку мать в последний путь проводить надо, — очень громко ругаясь, возмущался командир вертолета.
— Спасибо тебе, Петрович! — сказал Артем. Он понимал, что на карту поставлена честь и порядочность против разгильдяйства и похеризма, и первое в противостоянии этом редко побеждало сразу.
Но, не пролетев от курса и пяти минут, Моздок сообщил, что на 10-й площадке аэродрома их будет ждать «Ми-6», для отправки полковника Шмелева в Беслан.
Петрович и экипаж ликовали. «Ми-26» снова взял курс на Моздок. Артем тоже был рад, но знал, что за самостоятельный уход с курса по головке Валерия Петровича не погладят, хотя отошли они всего-то ничего. Все зависит, как поведет себя диспетчер Моздока. А быть может, они вышли на руководство авиацией и те, уточнив у Антонова, дали добро. Тогда все будет нормально. А как только приземлились, «шестерочка» на парах подхватила Артема, и сразу пошла на Бесланский аэродром. Армейцы, молодцы, ждали. После подъема Артема по трапу в «Ан-12», «Черный тюльпан» закрыл люки, уверенно вышел на взлетную и, набрав нужную высоту, взял курс на Москву.
От Москвы до Хабаровска лету восемь часов, без посадок на дозаправку. Шмелев вспоминал вылет из Чечни и думал: «Если б не командующий Антонов, то никуда бы сегодня не улетел». Оказывается, в Беслане борт ждал полковника два часа, так как ему дали вылет раньше в связи с прогнозом грозовых разрядов в северо-восточном направлении. А ждал, как сказал командир «Тюльпана», потому, что начальник авиации пообещал командующему Объединённой группировки Антонову, что дождется его полковника. Вот он, налицо генерал Романов. Стал бы «Тюльпан» дожидаться одного кого-то без особого на то распоряжения, пусть у него хоть вся семья умрет, когда у него на борту десятки трупов и десятки раненых. На войне многое по-другому, но чувство взаимопомощи, памяти, особенно оказание помощи раненому на иной высоте, чем на гражданке. Так что выполни командир самолета приказ из Москвы на срочный вылет, то и не успел бы Артем в последний раз повидаться и проститься с мамой. Дело в том, что на следующий день борта на Москву не планировалось вообще ни из Моздока, ни из Владикавказа, ни из Беслана. Редкий случай, но так получилось.
О генерале Романове Шмелев мог рассказывать часами. В этом человеке сочеталась организованность и собранность, требовательность с интеллигентностью и скромностью. По своему поведению генерал напоминал русского офицера, капитана Кольцова из кинофильма «Адъютант его превосходительства», которого замечательно сыграл артист Юрий Соломин. Всегда опрятен, спортивного телосложения Романов был настолько доступен и притягателен, что вряд ли кто сомневался в его искренности, честности и правильности. И эти постоянные перелеты на вертушках, «ползание» на транспорте в виде БТРа или танка по разбитым чеченским дорогам и бездорожью не согнули его, не пригибали его к земле, а наоборот, возвышали над тем, что пытались сфабриковать некоторые правозащитники, не говоря уже о врагах. Но интересно, что этим они вызывали еще большее уважение к командующему, у всех, от рядового до генерала.
Артем гордился тогда и гордится сейчас, что имел честь служить под руководством такого умного и настоящего командира-генерала.
Когда офицеры в Главном управлении Внутренних войск узнали о назначении командующим внутренними войсками Романова, Артем не заметил их единодушного ликования. Офицерский люд за это тайно и полутайно выпивал дня два и вспоминал добрыми словами бывшего командующего Куликова А.С. за выдвинутую вместо себя кандидатуру.
В Москве Артема встретил подполковник Билентьев из их отдела и вручил отпускной билет и деньги. В Хабаровске офицеры Восточного округа помогли первым рейсом улететь на Южно-Сахалинск. Время работало не на Артема, и если в Чечне еще было раннее — раннее утро, то на Сахалине день шел на убыль. Остается меньше суток до похорон мамы. Самолета до Александровска нет, они просто туда уже не летают, поезд идет поздно, в 23.15, и только в лучшем случае он сможет прибыть к пятнадцати часам домой. Это поздно.
Наталья, сестра Артема, проживающая в Александровске, сообщившая эту страшную весть о смерти мамы жене Артема Людмиле, с похоронами решила не затягивать, а все сделать по христианским обычаям и по просьбе умирающей мамы.