«Как же здорово пахнут свежие огурцы! — думал Артем. — Вот так же пахнет свежая корюшка на Сахалине. Такая вот сахалинская «таранька». Когда идет ее лов, то этот запах стоит на десятки метров».
Легкая блажь после выпитого растекалась по телу, и сразу потянуло на сон.
Через час приземлились на военном аэродроме, в Ростове-на-Дону. Сначала вынесли ящик с телом старшего лейтенанта, потом передали убитого солдата. Доносился плач, крики и причитания. Горе постигло чьи-то семьи. Но если сержанта родственники могут увидеть, то старлея вряд ли потому, что сильно изуродовано лицо и пролежал труп в тепле больше пяти суток. Кроме погибших самолет покинули и многие служивые, и сопровождающие погибших, и отпускники, и счастливчики, отбывшие свой срок на войне. Облегченный «Ил-76» взял курс на Москву, курс на Чкаловский военный аэродром.
Через неделю Артем заметно пошел на поправку, а через две недели стал ходить в столовую госпиталя. К нему никто, кроме сослуживцев, не приезжал. Своих в Коврове Артем не беспокоил, а они продолжали считать дни до окончания его командировки на Северный Кавказ. Врачи обнадеживали на выписку через месяц. Ох, как же хочется домой! А еще у него есть два закадычных друга — земляка, которых давно он не видел, но есть теперь возможность повидаться с ними, пока он здесь в госпитале, надо только сообщить хотя бы Цветкову, а он Зеленина достанет, и тот прилетит сразу, не задумываясь.
Парни с Сахалина
Их было трое, ну прямо все, как у нас на Руси, три поросенка, три толстяка, три заклинания, короче — Бог любит троицу. А встретились будущие друзья тогда в июле 1968 года в Омском танковом училище при поступлении. Это были три юноши по 17 лет от роду, а главное — с одного далекого острова Сахалин. И не смотря на их юный возраст тогда, представим наших основных героев, как положено, по паспорту: Артем Викторович Шмелев, приехал с города Александровск-Сахалинский (центр Сахалина, западное побережье), Виктор Степанович Зеленин из города Тымовское (центр Сахалина, между западом и востоком) и Владимир Иванович Цветков из поселка Сокол (юг Сахалина). Это были парни с острова, занимающего площадь в 78 тыс. кв. км, протяженностью с севера на юг на 948 км. Из космоса этот остров смотрится как рыба, «чешуей» которой служат тысячи сверкающих рек и озер. В историю освоения Сахалина вписаны имена многих офицеров Русского флота. И наши герои тоже приехали в город Омск, чтобы стать офицерами, только не морскими, а сухопутными.
Неоценимый вклад в освоение и изучение Сахалина внесли замечательный русский мореплаватель Г.И. Невельской и его сподвижники Н.К. Бошняк, Д.И. Орлов, Н.В. Рудаковский и другие. Экспедиция Г.И. Невельского отстояла и закрепила права России на Приморье и Сахалин. Многие из вас, уважаемый читатель, не ведают о той красоте, которую создала природа на этом острове, где рыбаки и моряки, строители, шахтеры и врачи, животноводы и земледельцы, рабочие люди самых разных профессий первыми на нашей Родине России встречают рассвет и новый год. Но, наверно, каждый знает о красной икре. Самое главное, самое замечательное из биологических богатств сахалинских рек и омывающих морей — лососи. Осенью прогретые мелководья рек полны горбуши и кеты. Войдя в реку, они перестают кормиться, преодолевают в сутки до 45 километров вверх против течения. На этом пути рыба меняет свой облик: чешуя тускнеет, утрачивая серебристый блеск, вырастает горб, челюсти искривляются. Горбуша, кета, кижуч, нерка, чавыча, сима относятся к роду тихоокеанских лососей. Объединяет этих рыб одна особенность — все они гибнут после однократного нереста, и умирать, и нереститься они идут в родные речки и реки. Природа щедро наделила Сахалин и нефтью, и газом, золотом, каменным углем, горячими источниками, лечебными грязями, минеральными водами, пушным зверем, лесом и особенно разнообразной растительностью. Самое же главное богатство Сахалина — это его люди, очень трудолюбивые и свободолюбивые. Природа и здесь наложила свой отпечаток на островитян. Что интересно, из всех поступающих в тот год сахалинцев трое поступивших имели фамилии, связанные с природой. Такое сочетание фамилий им порой и помогало и заставляло держаться вместе, преподаватели клевали на это и спрашивали их, бывало, в один день.
— Давай, Шмелев, помоги Цветкову. Ну что, Зеленин, пора вызывать на подмогу Цветкова и Шмелева, и так далее…
Но если кто-то из них залетал, то взводный всегда вспоминал, не очень добрым, а порой матерным словом сахалинцев: «Всех, этих цветущих, растущих Зелениных, Цветковых и еже связанных с ними Шмелевых я научу вас, ядрён-батон, как любить Советскую власть и нашу Рабоче-Крестьянскую Красную Армию. Шмелев, два наряда вне очереди».