Десяток мужиков старшего возраста и двое подростков записались в отряд.
Никифор добавил: «Записывайтесь, мужики, лучше добровольцами, чем по повестке. Власть установится, все равно будут забирать в армию по законам защиты революции от классового врага и обороны государства от интервентов». Ввиду того, что Федор имел опыт войны с германцем, новобранцы избрали его командиром взвода. Отряд отправили в Пермь на переформировку в Красные казармы. Через две недели учебы кое-как обмундировали. Младшим командирам выдали новое обмундирование из царских запасов.
Погрузили в эшелон и 4 июля 1919 года бросили в бой с колчаковцами под Екатеринбург.
В конце октября взвод Федора Устюжанина в составе Уральского полка ввели в прорыв развалившегося Колчаковского фронта.
В начале ноября завязались бои за Омск. Полк пробивался к городу. 10 ноября шли ожесточенные бои в пригороде. 14 ноября 1919 года Уральский полк выбивал противника из центральной части города.
Взвод Федора вытаскивал из особняков засевших там колчаковцев. Из одного красноармейцы его взвода вывели группу белогвардейцев с чемоданами и мешками. Старший конвойной группы, матрос в бушлате, перепоясанный крест-накресг пулеметными лентами, маузером подталкивал пленных, покрикивал: «Бандиты! Грабители! Мать вашу так! Со своим барахлом вон в том овражке уляжетесь на вечные времена». В группе Федор узнал Петра. Подойдя вплотную к матросу, потребовал: «Браток, отдай-ка мне вон того последнего, признал я его. Пермский мироед с соседней деревни. У меня с ним личные счеты, поквитаться надо».
– Бери! Не жалко. А барахло куда буржуйское?
– Да вон бабы пусть забирают за бутылку самогона.
– Дело говоришь, служивый.
Какая-то старушенция вытащила из под подола литровую бутыль с мутной жидкостью.
– Вчера в деревне выменяла. Гольный спирт.
– Пойдет, бабуся. Победу надо отпраздновать, дружков помянуть. За неделю боев много братвы полегло.
– Земляки, забирай своего, расписку не надо. Тут и этих хватит рассчитаться за друзей.
Федор подошел к Петру и хотел прикладом врезать с челюсть, но воздержался. При красноармейцах – без суда нельзя. Командир все-таки новой Советской власти.
Сквозь зубы процедил: «Что же ты, браток, оказался таким вонючим, на чужое добро позарился. Если бы не я – лежал бы ты в обнимку с чужим женским бельем в канаве на съеденье бродячим собакам. Подонком был – подонком и остался. Унтерские-то погоны и кокарду сорви, да френч офицерский скидывай. Одним словом, раздевайсь догола и переодевайся в солдатское».
Федор наблюдал, как Петр неохотно снимал френч и хромовые сапоги, медленно стягивал нижнее шелковое белье. Поинтересовался: «Где Анна?»
– Под Омском от тифа умерла.
Федор доложил командиру полка, что в соседней части случайно встретил родного брата. Пусть послужит в его взводе. Командир дал согласие. Встреча братьев проходила на глазах солдат его взвода.
В бою они приглядывали за Петром. Не дай бог стрельнет в брата. Петр машинально исполнял солдатские обязанности. Ходил в атаку, стрелял. На привалах отмалчивался. Старался реже попадаться на глаза брату. В декабре 1919 года, под Иркутском, Петра ранило в ягодицу. Солдаты посмеивались.
– Не ходи в атаку попой вперед.
Рана загноилась. Пришлось отправить в лазарет, там прихватил тиф. В марте 1920 года еле-еле выздоровевшего Петра отправили домой.
Возрождение
Под Спасском-Дальним Федор Устюжанин командовал ротой. Командир части Игонин Петр Дмитриевич предложил Федору поехать учиться в Новосибирск на командирские курсы. В январе 1923 года Федор Устюжанин приступил к занятиям в школе среднего командного состава. С первых дней занятий почувствовал, что для освоения преподаваемого материала знаний 4-х классов сельской школы недостаточно. Попросил разрешения у командования посещать вечернюю школу рабочей молодежи. Науки давались легко, сказывалась крестьянская хватка. За год освоил программу 5-7 классов. По завершении командирских курсов получил документ об окончании семилетки. Направили в Хабаровск, на должность командира стрелкового батальона.
По прибытии в штаб округа написал рапорт о предоставлении отпуска. В 1924 году перед майскими праздниками прибыл в Пермь. Заехал в Чусовую, встал на воинский учет. Военком оказался сослуживцем по Пермскому полку Предложил – если хочешь, то походатайствую о переводе в Пермь. Согласился. Фактически на службе двенадцать лет. Сына не видел пять лет. Рос то у сестры, то у Ирины. Им, одиноким, не сладко приходится.