Через несколько минут осколки от гранаты пробили голени Сергея Шикула. Евгений бросился к другу, разрезал ножом штанины, перебинтовал ноги.
Шикула попросил: «Женя, меняй позицию. Душманы засекли нас, я пока буду прикрывать здесь. Стрелять могу. Если оставлю этот участок, шайтаны ворвутся на сопку и перестреляют нас, как котят».
Евгений отполз вправо, так, чтобы сохранился сектор обстрела. В это время на тропе появилась новая группа бандитов. Верба стрелял отлично, несколькими пулеметными очередями прижал их к земле, а затем прицельным огнем уничтожал одного за другим, приговаривая: «Это за Cepeгу, это за Ивана».
Когда бандиты были уничтожены, услышал голос Сергея: «Женя, дружище, меня кажется убили». В один прыжок оказался у друга. Обхватил, приподнял. Пуля снайпера с высоты «501» пробила левую лопатку и где-то застряла в теле… В груди хрипело и хлюпало. Глаза смотрели куда-то вдаль. Прошептал: «Навести маму, я у нее один, как она там будет без меня, она так надеялась…»
Женя закричал: «Серега, не умирай, сейчас будет вертолет, мы тебя спасем!» Почувствовал, как холодеют руки друга, снял каску, положил голову на вещмешок, прикрыл глаза и зарыдал.
За час боя терял второго друга… Сергей был ему как брат, наверное потому, что рос без отца, поэтому он так тянулся к нему. Парню нужна была крепкая мужская опора. Слезы капали на лицо друга и скатывались на камни. Осколки мин били по каске, впивались в предплечье, застревали в бронежилете. В сознании вспыхнули стихи Сережи:
Нас горы встречали
холодным молчаньем,
Афганские ветры нам мчались в лицо.
Сюда мы летели
и сами не знали,
что с юностью
время прощаться пришло.
Из оцепенения вывел командирский голос: «Верба! Так тебя растак, душманы на тропе, срезай их быстрее, пока на взобрались на сопку. Остаешься с отделением на лысой, прикрываешь раненых и убитых. Мы идем на штурм высоты «501».
Через час, после очередного налета вертолетов, вершина «501» дымилась и содрогалась. Душманы больше не лезли на высоту, которая контролировала северо-восточное направление района. В кишлаке шла зачистка.
Вертолеты забирали убитых и раненых.
Пленные душманы объясняли, почему они так настырно атаковали высоту «501».
Оказалось, что седловина под высотой была единственным путем отхода из ловушки. В вертолете Верба почувствовал недомогание, провалился в забытье: сказалось напряжение последних суток и ранение, хотя и средней тяжести, но с достаточной потерей крови. За этот бой троица была награждена орденами Красной Звезды. Во многих операциях участвовал сержант Верба в составе своей отдельной десантной роты, но тот бой с потерей друзей глубоко врезался в память на всю жизнь. Это были настоящие друзья-десантники.
Киктев Григорий Андреевич. Октябрь 1982 г.
(«Мусульманский десантный батальон»)
Туриченко Виталий Иванович (справа)
(«Воин»)
Слева: Верба Евгений Михайлович («Побратимы»).
Справа: Деревянко Игорь Вячеславович. Афганистан, 1988 г. («Казачий характер»)
Воин
Друг Сашка стучал в ставни, бегая от окна к окну, и кричал: «Тур, наших бьют!»
– Я сейчас, бегу.
Виталий засунул ноги в калоши, стоявшие у порога, схватил березовую метлу и прошелся к железной дороге. Толпа пацанов с Покровки свистела и люлюкала. Гнала от Карасунов группу ребят с Дубинки, закидывая их комьями грязи. Из-за насыпи выскакивали парни с Дубинки, хватая по пути палки и пустые консервные банки. Та и другая сторона остановились у трамвайных путей за мостом. Вожак Дубинских Мишка Коваленко выхватил метлу у Виталия и прицикнул:
– Ну-ка, мелюзга, за дорогу, чтобы я вас туг не видел!
Коваль, размахивая метлой вышел вперед, выкрикивая: «Кто хочет по мордасам? Вам что, земли мало?»
– А не ходите на Покровские озера рыбачить, ловите в Кубани.
– Озера вон где, а вы их гоните полкилометра.
– Их по-доброму попросили уйти, а они в драку.
– Тогда давай силой меряться – кто-кого.
Условие сторон: рубахи не рвать, лежачего не бить и биться до первой крови.
– Пусть ваши побросают банки и палки. Драться по-честному на кулачках.
– Пусть будет так. Вперед, пацаны!
Через секунду толпа перемещалась, как пчелы в разоренном улье. Дубинские стали теснить Покровских, те медленно отходили. Показывать спины было стыдно. В схватке вожаку покровских разбили нос. Дубинские закричали: «Все, шабаш!»