— А украшения? Их ей вернули?
— Наверное нет!
— Зачем же она их убила?
— Не знаю. Я слово дала помочь ей в том, — вздохнула Роза.
— Знаете, вам необходимо всерьез полечить нервы. Вся беда в том, что верите в небылицы о покойнице. Если бы впрямь мертвые вставали из могил, представляете, что творилось бы в городе! Не осталось бы места живым! И тот же Яша Косой давно расправился бы с Сюзаной за своих кентов, ведь теперь они все в одинаковом положении и измерении. Почему же Сюзана не пришла на помощь, когда вас насиловали, глумились, били? Или ей нужны только украшения, а ваша жизнь и честь ничего для нее не стоят?
— Я дала слово покойной, — твердила Роза и добавила еле слышно:
— Я сама боюсь ее…
— Может это была Валентина — мать Сюзаны?
— Ну что вы! Ничего общего. Я прекрасно знаю обоих.
— Если бы Сюзана действительно оживает, почему не защитила вас, или украшения всего дороже? Зачем тогда рискуете собою из-за нее? Нелогично! — внезапно слетели со стола листки бумаги, следователь наклонился их поднять, но вылетел со стула.
Роза не шевелясь сидела у окна.
— Черт знает что! — встал человек сконфузясь. И оба услышали негромкий хриплый смех.
Следователь растерянно огляделся. В комнате кроме них не было никого.
— Помогите мне, защитите от отморозков! Накажите их за все! Иначе, как жить? — плакала Роза.
Следователь положил в папку исписанные листы бумаги и предложил девчонке проехать с ним к эксперту Роза согласилась.
Целую неделю она лежала в постели, стоная и охая. Ей иногда звонили. И Катя уже от самой девчонки узнала, что всех крутых, издевавшихся над нею, отловила милиция. Все они теперь в камере и никто не уйдет от наказания. Сама Роза написала заявление, требуя привлечь крутых к ответственности и строго наказать.
А еще через неделю какой-то пацан позвонил в дверь, спросил Розу и, сунув ей в руки кожаную мужскую сумку, сказал, что его попросили передать и хорошо заплатили за услугу. В сумке были украшения Сюзаны и короткая записка: «Твоя взяла! Бери и линяй из города навсегда! Моли Бога, чтоб наши пути не пересеклись ни в городе, ни на погосте…».
Глава 8. ПЕРЕШАГНИ СМЕРТЬ
Девчонка, увидев украшения, смеялась и плакала. Она поняла, что вернули их не без нажима следователя, в надежде, что добившись своего, девчонка уже не будет настаивать на наказании крутых. Все устали от потерь и невзгод. Роза тут же позвонила в Прохладный матери Сюзаны, сказала, что украшения у нее и завтра она отдаст их ей.
— Простите меня, Катя! — повернулась девчонка к женщине.
— За что?
— Я уезжаю насовсем. Мне не стоит оставаться в Нальчике. Нельзя больше рисковать. Теперь о себе надо позаботиться. Отдам побрякушки и вернусь к своим в Тырнауз. Там, дома, я снова почувствую себя человеком.
— А чем ты была обязана Сюзане?
— Она очень помогала моей семье в трудное время. Без ее помощи мы не выдержали б. Зато теперь мы в расчете. Никто из нас никому не должен. Я дорогой ценой оплатила эту помощь. Ей свое тоже далось нелегко.
— Не пойму, Роза, зачем украшения мертвой?
— Она велела мне отдать их матери, живой моей тетке. А уж куда их денет — не мое дело. Слышала, что у нее есть дети от первого брака. Но муж не отдал их. Наказал за измену. Она и впрямь мучилась. И всегда помнила сыновей. Вот только общенья не было. Может, теперь все наладится. Ведь прошли годы. А мальчишки так и не видели мать.
— Скажи, а Сюзанка и впрямь встает из гроба или ты всех охмуряла?
— Я никого не дурила. И Сюзана сама появляется, где хочет в любое время, не только ночью. Она всюду и везде. Может, она и сейчас с нами, — услышали обе тихий смех. У Кати мурашки поползли по телу:
— Ну, теперь она отстанет, свое получит и успокоится, — выдохнула баба страх.
— Мне нечего ее опасаться. А вот вам — как сказать, — загадочно глянула Роза на бабу:
— У вас есть две ее цепочки, какие взяли у Яшки в уплату за Сюзанкино проживание. Верните их. Это мой добрый совет. Вот тогда и впрямь спокойно жить будете. А иначе, как знать? Но покойник в вашей квартире будет. Сюзана свое взыщет…
— А за проживание кто отдаст? Гони деньги — верну цепочки, — заупрямилась Катя.
— Себе горе оставляете! Не пойдут они впрок! — предупреждала Роза.
— Пусть ее мать отдаст долг дочери, я ей тут же цепки отдам. Ведь именно из-за Сюзаны больше всего пережито. Она свое с крутых выдавила, а сама рассчитываться не хочет. Я ей не родня и не добрая тетя. Пусть мое вернет поначалу, — стояла баба на своем.
— Мне вас жаль. Больше потеряете! — предупредила Роза, добавив словно мимоходом: