Усаживается на кресло. Видимо, для прогулок эта комната тесновата.
МАРИНА. Так ведь я понимаю.
ПРИЛЕГАНОВ (говорит сидя). Вообще-то, в чём прикол… Смотри. (В его речи вполне закрепляется какая-то одержимость.) Мой кровный родственник Андрюша Нереитинов — парень здоровый. И всё у него складывается хорошо. Я же инвалид. Но у меня всё должно быть ещё лучше. Всем своим видом, всей своей жизнью я доказываю, что это возможно. Ты скажешь просто: по-твоему, я иногда издеваюсь над собой. Но ведь осилить кое-что я тоже могу. Значит, моё место в упряжке. (Торжественно, но не без яда.) Нервничаю, но чужие тексты редактирую. Изнываю, но свои создаю. Езжу через пол-области по два дня кряду, но доклады делаю. Причём под комплименты. Но устаю… Мозг молотит… (Обрывисто.) Мозг… молотит… Молотит… Устал… Ну его всё… Устал…
Лицо ПРИЛЕГАНОВА вдруг как-то застывает.
И взгляд останавливается.
МАРИНА. Слушай, у тебя не приступ твой? Что-то лицо побелело… (Поднимается и обшаривает взглядом стол. Далее командует.) Ешь пирог, быстро! (Обходит стол. Берёт кусок пирога с блюда. Нагибается надПРИЛЕГАНОВЫМ.) Быстро! (Чуть не запихивает ему пирог в рот. Рефлективно ПРИЛЕГАНОВ двигает челюстями. Но себя он контролирует еле-еле, глотает с трудом.) Запей!
МАРИНА берет чашку с кофе, её краем как-то раздвигает ПРИЛЕГАНОВУ челюсти. Стараясь не облить сотрапезника, тихо вливает кофе ему в рот.
ПРИЛЕГАНОВ (как сквозь подушку). Сладкого…
МАРИНА. Это на кухне. Сейчас принесу. Тебе сладкий чай, так? Ладно. Ты… Сейчас!
ПРИЛЕГАНОВ остаётся в прострации. МАРИНА быстро идёт на кухню. Там она, ощупав и взвесив в руке электрический чайник (есть ли ещё вода?), включает его. Но до полного кипения не подогревает. Берёт громадную кружку, кладёт туда сахарный песок из сахарницы, а из маленького фарфорового чайника наливает заварку. Потом туда же — кипяток. Всё это МАРИНА тщательно размешивает. Подумав, достаёт из холодильника плитку шоколада. Сдирает с неё обёртку.
С шоколадом в левой руке и с кружкой в правой возвращается в комнату. Плитку аккуратно опускает на столик, на блюдо рядом с чашкой ПРИЛЕГАНОВА.
МАРИНА (склонившись над ПРИЛЕГАНОВЫМ, тычет ему кружкой в зубы). Пей быстро, слышишь?!
ПРИЛЕГАНОВ судорожно глотает чай.
МАРИНА. Пей! (Не отстаёт, пока кружка не пустеет. Тогда кружку она ставит на стол. Берёт и разламывает шоколадную плитку. Сует кусок ПРИЛЕГАНОВУ в рот.) Возьми! Соси… Соси. Как валидол…
ПРИЛЕГАНОВ подчиняется, но автоматически. Потом, видимо, сознание начинает возвращаться, взгляд делается несколько более осмысленным.
Дверь на лестницу открывается. ЮРА СОКОЛОВ заходит в прихожую. Не зажигая свет, осторожно делает по ней несколько шагов. Ступает тихо.
МАРИНА (в комнате, ПРИЛЕГАНОВУ). Ну как? ЮРА. Марина, а у вас дверь не заперта.
МАРИНА. А-а… Что?! Ты…
ЮРА. Дверь, говорю… (Появляется на входе в комнату.) А чего тут?
Красота ЮРЫ производит эффект.
ПРИЛЕГАНОВ (сквозь шоколад во рту). Я потею…
МАРИНА (мгновенно собравшись. Негромко.) Юрка, давай помогай! У человека приступ. Диабет у него, ясно?!
ЮРА (быстрореагирует). Как ему помочь?
МАРИНА. Погоди… (Оглядывается. Смотрит на полотенце, свисающее со спинки дивана. Проходит. Хватает его.) Лови! (Бросает полотенце ЮРЕ. Тот подхватывает быстро и ловко. С полотенцем в цепкой руке подходит к ПРИЛЕГАНОВУ.) Обтирай ему лицо насухо. Я на кухню, там быстро кое-что возьму. Работай, и без нервов. Понял?!
ЮРА. Да.
Судя по поведению ЮРЫ, он если не умеет, то учится нормально держать себя при любых обстоятельствах. Осторожно принимается обтирать ПРИЛЕГАНОВУ лицо и голову. МАРИНА в это время проходит в прихожую. Зажигает там свет. Тщательно, не без усилий, но так же быстро запирает дверь, предварительно выглянув на лестницу.
ПРИЛЕГАНОВ (ЮРЕ. Говорит членораздельно, но всё ещё сквозь прострацию и шоколад во рту.) Смелее, если взялся. Постой… (С трудом, но делает усилие. Держась за поручни кресла, чуть-чуть наклоняется вперёд.) Рубашка у меня мокрая?