Девичьи губы выгнулись в улыбке от пробудившихся приятных воспоминаний о друге, с которым они, как ни отрицай, стали ближе. Лошадь была чёрного цвета и с янтарно-жёлтыми глазами, напоминавшими бывшей тамплиерке столь полюбившиеся глаза ассасина. Каждый раз, глядя в глаза этого животного, она вспоминает его… Того, кого жизнь так же обделила семейным счастьем, но сделала более стойким к другим испытаниям судьбы. Того, чья душа была столь похожа на её.
— На одном рынке в Иерусалиме. Мне… один друг помог с выбором. — с хитрой улыбкой сказала она, на что дядя и с подозрением спросил:
— Друг говоришь? — с ехидством в голосе переспросил он, после чего, хмыкнув, добавил: — Что ж, ладно! У этого «друга» острый глаз, раз такую статную лошадь посоветовал. Быть может ты познакомишь нас?
— О, дядя, однажды я вас представлю, не сомневайся! — двусмысленно ответила племянница, погладив своего скакуна по мягкой и гладкой, как щёлк, гриве.
— Я буду ждать. — только и кинул он в ответ, остаток прогулки же они провели в безмолвии.
***
Масиаф. В покоях Наставника
(От лица Альтаира).
Дневник Альтаира.
Запись 6:
Кто бы мог подумать… Уже несколько лет я не знал покоя, не чувствовал этой лёгкости… Как-будто душа начала жизнь заново.
Когда погибла Адах, во мне словно что-то сломалось. Даже найдя и покарав тех, кто был повинен в её смерти, я не обрёл ни удовлетворения, ни счастья, ведь это не вернуло мне её. Во мне образовалась пустота и, несмотря на то, что, это были скорее её чары, чем любовь, я до сих пор помню её безжизненное тело и тот ужас, застывший в её глазах.
После того как я потерял Адху, я боялся, что не смогу полюбить кого-то снова. Ещё рано говорить, но похоже я ошибался…
Я сумел разгадать ту загадку, что отдала мне Талия. Звучала она следующим образом:
Найдя корабль, что плачет чёрными слезами.
Среди неистовых волн, что рушат суда и точат скалы,
Получит проигравший смерть,
Победитель — лезвие кинжала.
Помню как в детстве я слышал байки моряков о разбитом судне в Акре, откуда часто можно было ночью услышать плачь вдовы, потерявшей мужа. Его прозвали «Чёрной слезой». Пока что это единственная зацепка, но её надо проверить.
Я уже отправил Талии письмо с указанием места встречи. Через пару часов я отправлюсь в город и как раз к вечеру успею добраться.
***
Несколько часов спустя. В Акре.
Как я и планировал, к вечеру я уже добрался до берегов Средиземного моря. У большой скалы я заметил знакомую гриву чёрного коня, которого сам выбрал для Талии. Сама же девушка сидела на берегу и наблюдала за садившимся вечерним солнцем, но, когда я остановился и слез с коня, тут же поднялась на ноги и стряхнула со своей одежды песок.
— Здравствуй, Альтаир. — спокойным тоном поприветствовала меня де Сабле, когда я приблизился к ней.
— Я нашёл ответ на загадку, но не совсем в этом уверен. Это лишь байки моряков и суеверия.
— Знаешь, частицы Эдема и их силу я тоже раньше считала выдумкой, однако эта «выдумка» причинила мне много вполне реальной боли. — высказали мне свою точку зрения, с которой было невозможно спорить, поэтому я просто кивнул в знак согласия.
— Седлай свою лошадь. Чем раньше мы доберёмся до «Чёрной слезы», тем лучше. — сказал я и уже залез на на своего жеребца.
— Кстати об этом, моему дяде понравился твой выбор. — сказала Страж и я удивлённо посмотрел в её глаза, довольно наблюдавшие за моей заторможенной реакцией.
— Неужели? — попытался скрыть своё удивление, но судя по её улыбке у меня это не очень получалось.
— Он даже попросил вас познакомить когда-нибудь. — забравшись в своё седло, весело проговорила женщина.
— О, мы с ним обязательно встретимся! А пока давай займёмся другими делами. — не остался в долгу я и мы двинулись в путь к «Чёрной слезе».
— Останки корабля находятся на соседней скале. — оповестил я женщину, и та сразу удивлённо посмотрела на меня.
— На скале?
— Если верить слухам, во время сильного шторма волна подняла корабль так, что при ударе о скалы он разбился и даже вонзился в одну из них. — объяснил я и получив одобрительный кивок продолжил смотреть вперёд, пока мы наконец не прибыли на место.
Лошади сами остановились увидев насаженное на скалу судно, возвышающееся над уровнем моря. Де Сабле тоже на мгновение замерла, но быстро вернув своему лицу равнодушный вид, спешилась и подошла ко мне:
— Нам надо подняться на борт очень осторожно иначе он может развалиться у нас под ногами. Готов?
— Готов.
Она уже подошла к скале и собралась вскарабкаться вверх, я же остался стоять там же, где и был. Меня не очень радовало, что один неверный шаг и мы упадём в море. Однако, чтобы достать деталь мне в любом случае придётся туда лезть, так что переступая себя я последовал примеру девушки и сам начал взбираться вверх.
Достигнув вершины мы оба замерла на крае и стали смотреть вниз и искать пути безопасного спуска.
— Нужно быть осторожными. Скалы мокрые, мы можем поскользнуться и разбиться насмерть. Ну, никто не обещал, что это будет просто! — как-будто это для неё обыденно, она начала осторожно схватиться за выступы и спускаться на палубу.
Несмотря на скользкие камни, женщина уже достигла цели и осторожно ступила на палубу, которая на удивление даже не скрипнула и выжидающе посмотрела на меня.
Я собрал всё волю в кулак и тоже начал спускаться. Сначала всё шло хорошо, но на одном из уступов моя рука соскользнула, а сам камень упал в воду.
— Альтаир! Хватайся за ближний выступ, быстрее! — крикнули мне.
Я быстро выполнил указ и понял, что послужило причине такого беспокойства. Тот уступ, за который мне оставалось держаться тоже откололся от стены и полетел вниз. Ещё пара камней и я спустился на борт к девушке.
— Надо спуститься вниз, думаю деталь скорее всего в каюте капитана. — выдала она вполне разумную и мы, осторожно ступали по борту, но пол, почему-то даже не скрипел. Мы с опаской подошли к люку, ведущему в трюм и оба изумились увиденному.
Вокруг нас в воздухе парили разные предметы: бутылки от спиртного, кусочки разбившегося корпуса, даже капли воды и рома, и много всего прочего. Но большего всего нас поразило то, что было на другом конце трюма. За столом вокруг которого парили бумаги, чернила и перья сидел мужчина и держал в руках светящееся лезвие. Золотистая энергия, которое оно излучало было похоже на то, что излучало Яблоко Эдема, когда его использовали.
— Невероятно! Сила лезвия остановила время внутри и вокруг корабля, вот почему он до сих пор не рухнул в море и вот почему он даже не скрипит, хотя уже прошёл не один десяток лет. — пораженно осматриваясь вокруг и подходя к мужчине. — Как только я заберу лезвие, надо будет бежать отсюда как можно быстрее.
— Почему?
— Потому, что я думаю время снова побежит и корабль начнёт… — как только она это сделала, то корабль начало трясти, а все парящие предметы попадали. — рушиться.
Мужчина упал на стол, но не двигался, и, кажется, даже не дышал.
— Он мёртв. — быстро пощупав руку человека, сказала Талия и подбежав, схватила меня за руку. — Надо торопиться.
Мы уже взбирались по лестнице, как вдруг корабль сорвался со скалы и упал в море. Мы стали тонуть.
— Скорее, пока мы не пошли ко дну вместе с этой развалиной. — она убрала лезвие в мешочек и собралась прыгнуть, но я её остановил рукой. — В чём дело?
— Я… я не могу… — едва слышно произнёс я и отвел взгляд.
— В каком смысле? Ты что… плавать не умеешь?!
— Да.
— Почему ты не сказал? И зачем тогда сюда вообще притащился?!
— Я должен был пойти.
— Хорошо. Слушай, держись за меня, ясно? Представь, что это прыжок веры. Тут тоже главное — это не бояться и довериться инстинктам.