1) страдает ли лицо каким-либо психическим расстройством в настоящее время и страдало ли им в период, относящийся к недобровольному психиатрическому освидетельствованию или госпитализации, если да, то каким;
2) является ли имеющееся психическое расстройство тяжелым (согласно формулировке ст. 29 о недобровольной госпитализации) и при этом обусловливало ли оно в период недобровольного психиатрического освидетельствования или госпитализации непосредственную опасность лица для себя или окружающих; его беспомощность; существенный вред его здоровью вследствие ухудшения психического состояния, если лицо будет оставлено без психиатрической помощи;
3) нуждалось ли данное лицо по своему психическому состоянию в тот период в недобровольном психиатрическом освидетельствовании или недобровольной госпитализации, и если нуждалось, то вследствие каких особенностей его психического состояния;
4) способно ли данное лицо в период подачи иска понимать значение своих действий или руководить ими, а также принимать участие в судебном процессе в качестве истца, защищать свои интересы.
При решении вопроса о неправомерном установлении диспансерного наблюдения, которое изменяет правовое положение больных, задачей СПЭ является определение соответствия психического состояния подэкспертного критериям установления диспансерного наблюдения, указанным в ст. 27 Закона.
В соответствии с этим критериями в судебно-психиатрическом заключении должны быть ответы на следующие поставленные судом вопросы:
1) страдает ли данное лицо каким-либо психическим расстройством и страдало ли им на момент принятия врачебной комиссией решения об установлении диспансерного наблюдения, если да, то каким именно;
2) если установлен факт наличия психического расстройства, то является ли оно хроническим или затяжным с тяжелыми стойкими или часто обостряющимися болезненными проявлениями;
3) нуждалось ли данное лицо в период принятия рассматриваемого решения и нуждается ли в настоящее время в установлении за ним диспансерного наблюдения, если да, то почему именно.
В заключение следует подчеркнуть, что эксперты не вправе прибегать к правовым оценкам оспариваемых в суде действий. В частности, эксперты не могут именовать их «незаконными» или «неправомерными» (хотя экспертные суждения о медицинской обоснованности профессиональных действий вполне допустимы). Выходят за пределы компетенции эксперта такие характеристики врачебно-психиатрических действий, как «умышленные», «намеренные», «совершенные по небрежности», «явившиеся следствием халатного отношения к своим обязанностям» и т. п.
Эксперты-психиатры неправомочны касаться порядка (процедурной стороны) оказания психиатрической помощи (например, вопроса о нарушении в ходе недобровольной госпитализации, установленных законом сроков психиатрического освидетельствования). Для установления подобного рода обстоятельств психиатрические познания не нужны. Суд устанавливает их на основании других доказательств.
Некоторые общие принципы судебно-психиатрической оценки при экспертизе по гражданским делам. Главной особенностью судебно-психиатрической экспертизы в гражданском процессе является необходимость дифференцированного подхода к решению вопроса о возможности подэкспертного понимать значение своих действий или руководить ими применительно к различным юридическим актам, относящимся к различным периодам времени. В зависимости от характера юридического акта или предъявляемого иска это требует ретроспективной, актуальной или прогностической оценки психического состояния подэкспертного.
При всем многообразии анализируемых юридических ситуаций (совершение имущественных сделок, вступление в брак, решение вопроса о возможности продолжать брачные отношения, принимать участие в воспитании детей и в судопроизводстве, иски о неправомерном недобровольном оказании психиатрической помощи) и особенностях психического состояния подэкспертного при различных психических заболеваниях судебно-психиатрическое заключение должно основываться на анализе комплекса клинических социально-психологических и бытовых характеристик. По мнению ряда авторов (Е.М. Холодновская, 1967; Б.В. Шостакович, 1980; В.Г. Василевский в соавторстве, 1981; И.Н. Боброва, 1988 и др.), при определении способности лица понимать значение своих действий или руководить ими должны учитываться не только клинические факторы, но и психологические показатели (адекватность эмоциональных реакций, адаптационные возможности, мотивация поступков, логичность предъявляемых исков и совершенных сделок).