2. Тяготение ответственностью за участь подэкспертного.При производстве экспертизы по некоторым делам эксперт отдает себе отчет в том, что его заключение может оказать существенное влияние на степень наказания обследуемого лица или способствовать доказательству его вины. При этом не исключается, что имеющиеся у сексолога как специалиста профессиональные убеждения, например, в том, что лишение свободы не является наилучшим решением проблемы сексуальных девиаций, также может наложить отпечаток на принятие им определенного решения.
Сам факт осуждения подэкспертного не без помощи заключения эксперта может вызвать, ассоциации роли эксперта с ролью прокурора. Эти эмоции наиболее сильно проявляются в тех случаях, когда в ходе обследования экспертом устанавливается, что механизмы, приведшие обследуемого к преступному поведению, возникли главным образом из-за влияния окружающей среды. Естественно, что при этом эксперт считает истинным виновником происшедшего не обследуемое лицо, а других лиц.
Наибольшее количество сомнений у эксперта обычно возникает при решении вопроса о вменяемости подэкспертного. При этом не исключается, что в некоторых случаях невменяемость обследуемого может устанавливаться экспертом исходя не из объективных данных, а из-за наличия у эксперта защитной реакции. Подобные случаи возникают, когда у эксперта преобладают ассоциации своей роли с ролью лечащего врача.
В случае возникновения любых сомнений врач всегда должен помнить, что умышленное приспособление своего мнения в целях улучшения положения подэкспертного может привести к дискредитации его как эксперта[*Советским уголовным законодательством предусмотрена ответственность эксперта за дачу заведомо ложного заключения.].
3. Проблема большой загруженности работой.Большая загруженность работой, особенно в случаях, когда в качестве эксперта привлекается врач, основной деятельностью которого является лечебная или научная работа, что несомненно вызывает усталость и, как результат, — спешку и рутинное отношение к проведению порученной экспертизы.
К этому же может приводить и оказываемое нередко правоохранительными органами давление на эксперта с целью скорейшего проведения или завершения экспертизы. Эксперт обязан никогда не поддаваться подобному нажиму и не упрощать свою жизнь халатным отношением к своим обязанностям.
4. Диагностические проблемы.Время от времени эксперт в своей работе встречается с определенными диагностическими трудностями, которые бывают обусловлены тем, что имеющаяся у освидетельствуемого патология мало ему знакома. Определенным решением этой проблемы является привлечение к участию в экспертизе других специалистов, в том числе и более опытных экспертов. В некоторых случаях для решения этих проблем может возникнуть необходимость в производстве данной экспертизы не амбулаторным, а стационарным способом.
Однако не так редко встречаются эксперты, которые считают себя непревзойденными специалистами в своей области, знающими все тонкости своей специальности. Обычно такие эксперты при появлении диагностических проблем, дабы “не потерять свое лицо”, пренебрегают возможностью консультации с другими врачами и дают заключение единолично. “Ценность” подобного заключения не требует комментария.
Некоторые эксперты с целью придания своим заключениям большей наукообразности перегружают их специальными терминами. Естественно, что такие заключения трудночитаемы и малопонятны для работников суда и следствия и самого подэкспертного.
5. Проблемы, обусловленные поведением обследуемого лица.Поведение освидетельствуемого нередко требует от эксперта хорошего владения собой, сдержанности и терпеливости. Обследуемые могут быть грубы, лживы, агрессивны, циничны и т.п. Не исключено и эротическое заигрывание обследуемого с экспертом (особенно в случае, когда они имеют разную половую принадлежность). Освидетельствуемые с целью получения заключения в свою пользу могут пытаться своим поведением разжалобить эксперта. Возможна и апелляция обследуемого к половой идентичности эксперта (например — “ведь мы, мужчины, знаем, какие они на самом деле эти женщины”).
Следует учитывать и то, что некоторые обследуемые имеют значительные познания в области сексологии и, пользуясь этим, стремятся затруднить работу эксперта.
6. Проблемы, обусловленные личным опытом эксперта.Влияние этих проблем на работу врача-сексолога, занимающегося лечебной деятельностью, освещалось нами ранее [302]. Однако в доступной литературе отражено очень слабо. Здесь следует особенно учитывать возможность идентификации сложившейся у подэкспертного или его жертвы ситуации с аналогичной из личного жизненного опыта самого эксперта. Это лишний раз подтверждает тезис о том, что кроме высокого профессионализма эксперт должен иметь и определенный уровень гражданской зрелости, дабы не дать волю чувствам и эмоциям взамен объективности.
7. Проблемы, обусловленные культурой.Не исключается возможность значительного расхождения между личными взглядами эксперта на сексуальные нормы и жизненные ценности по сравнению с таковыми у обследуемого лица. Поскольку эти понятия имеют выраженную средовую и культурную обусловленность, то эксперт обязан знать особенности отношений к сексу, полу и половой роли в различных средах и субкультурах.
Глава IV
Организационно-методические аспекты. Характеристика и оценка поведения подэкспертного
Наиболее подходящим местом для проведения судебно-сексологического обследования является врачебный кабинет. Это обусловлено тем, что, во-первых, в привычной обстановке врачу и технически, и психологически легче проводить обследование, а во-вторых, обстановка врачебного кабинета знакома с детства каждому человеку и поэтому внушает обследуемому чувство больше безопасности и больше доверия к эксперту. Более того, специфическая атмосфера врачебного кабинета подсознательно ассоциируется у подэкспертного с местом, где интересуются состоянием его здоровья и оказывают помощь. Однако изредка встречаются случаи, когда медицинское учреждение, наоборот, вызывает у обследуемого негативные ассоциации, подсознательный страх и даже враждебность[*Чаще с подобной ситуацией приходится сталкиваться при обследовании детей, которых нередко с раннего детства взрослые пугали врачом, как жупелом, и у которых обстановка врачебного кабинета может ассоциироваться с возможным причинением боли.].
Нельзя признать оптимальным вариантом проведение судебно-сексологического обследования во врачебном кабинете, расположенном в помещении правоохранительных органов[*Например, в помещении медсанчасти следственного изолятора]. В этой ситуации личность эксперта ассоциируется у обследуемого скорее не с врачом, а с представителем тех органов, в помещении которых производится обследование. Это следует отнести и к случаям проведения освидетельствования в помещении суда. Обследуемые при этом часто считают, что эксперт является штатным сотрудником судебных органов, что, естественно, не вызывает к нему особого доверия. В указанных случаях освидетельствуемые воспринимают эксперта не как врача, а как лицо, выполняющее следственные действия, представляющее интересы только правосудия и, следовательно, неспособное к объективности. Нередки случаи, когда подэкспертные в этих условиях отказываются отвечать на вопросы эксперта и проходить непосредственное обследование, поскольку убеждены в его заведомой бессмысленности, мотивируя отказ тем, что “и так известно, какой будет результат”. Если у врача нет возможности произвести обследование в иных условиях (а добиваться такой возможности эксперт обязан в каждом случае), то целесообразно начать беседу с подэкспертным с того, чтобы выразить свое недовольство необходимостью проведения обследования в таком месте. При производстве обследования в подобных условиях эксперт должен приложить все силы для создания спокойной и доверительной атмосферы.