Установление моей связи с Гамарником, Пятаковым и Рыковым относится, примерно, к концу 1935 года.
Вышинский. Расскажите о вашей связи с Рыковым, в чем она заключалась?
Гринько. Заключалась она в том, что украинская организация стала под команду право-троцкистского центра.
Вышинский. В чем это выразилось?
Гринько. Это выразилось, во-первых, в том, что украинская организация получала задания от право-троцкистского центра. Я, как член этой организации, получил задание от Рыкова. В 1935 году, в начале 1936 года мною в основном были выполнены те задачи, которые были на меня возложены украинской организацией. Я установил связи с право-троцкистским центром. Через Крестинского установил связь с фашистскими кругами одного из иностранных государств, которые приняли ту точку зрения, которой мы добивались. Через Крестинского я передал формулу нашей украинской организации и через него же я получил ответ, что соответствующие силы эту формулу принимают. Имея свои старые персональные связи с фашистскими кругами, я лично потом проверил этот факт и получил подтверждение.
Вышинский. С кем вы установили связь через Крестинского?
Гринько. С фашистскими кругами одного враждебного Советскому Союзу государства.
Вышинский. Когда это было?
Гринько. Конец 1935 года, начало 1936 года.
Вышинский. А до 1935 года у вас лично не было связей с какими-нибудь фашистскими кругами?
Гринько. Были, с конца 1932 года.
Вышинский. Подсудимый Крестинский, вы слышали эту часть показаний?
Крестинский. Слышал, но ни с какими фашистами я его не связывал, я его знакомил с деловыми людьми.
Вышинский. Не связывали, а «знакомили»?
Гринько. Я удивляюсь тому, что говорит Крестинский.
Вышинский. А вы, подсудимый Гринько, можете сказать, где у вас происходили переговоры с Крестинским?
Гринько. Я могу сказать то, что это было в моем бывшем кабинете в Наркомфине.
Вышинский (к Крестинскому). Вы бывали в кабинете Гринько?
Крестинский. Бывал довольно часто на разных совещаниях.
Гринько. Я сказал Крестинскому, что у нас такая-то позиция, что меня направил Пятаков, что я прошу передать об этой позиции и дать мне ответ. Крестинский сказал, что передал об этой позиции, сообщил мне, что эту позицию принимают. А я потом с тем самым лицом, которому передал Крестинский, разговаривал лично в Большом театре.
Вышинский. Кроме этого случая у вас были еще переговоры с Крестинским по вопросам антисоветской деятельности?
Гринько. Было то, о чем я говорил на утреннем заседании относительно использования валюты. В большем посредничестве я не нуждался, так как имел свои прямые связи.
Вышинский (обращаясь к Рыкову). Вы подтверждаете эту часть показаний, где Гринько делает ссылку на вас?
Рыков. Да, у нас с ним было два свидания — одно в конце 1935 года, а другое в начале 1936 года.
Вышинский. Какого характера были свидания?
Рыков. Это были свидания членов нелегальной организации, борющихся против партии и Советского правительства.
Вышинский. Вам не приходилось говорить с Гринько о Крестинском?
Рыков. О Крестинском нет. Мне с Гринько не было надобности говорить, потому что я лично знал и без Гринько, что Крестинский троцкист. Точно также Крестинский знал, что я член нелегальной организации.
Вышинский. Выходит, что Крестинский говорит здесь неправду и пытается отвертеться от связи с троцкистами?
Рыков. Он не только говорит неправду, а хочет спутать ту правду, которая здесь есть.
Мы по этому поводу имели разговоры с ним, разговоры, достаточно откровенные для того, чтобы знать доподлинно, кто с кем разговаривает. По-моему, это было в 1932-1933 годах, точных дат я не помню.
Вышинский. Подсудимый Гринько, продолжайте ваши показания.
Гринько. Постепенно расширяя свои связи с право-троцкистским центром и знакомясь с его участниками, я составил в начале 1934 года представление о том, что из себя представлял право-троцкистский центр.