— Я так не думаю, — он отвел взгляд.
— У тебя хорошо получается, — я хмыкнула, — так не думать. Достоверно.
— Начинаешь?
— Не-не, — подняла руки в жесте защиты, — поняла всю серьезность последствий необдуманных слов. Можно воды?
Он почти подскочил, торопливо, даже суетливо выполнил просьбу. Наверное, у волшебника не все в порядке с головой. Потому что, чем еще можно объяснить такие перепады настроения и поведения?
Ладно. Меняем правила игры. Тем более, я действительно боялась его. Даже сейчас, когда чувства взяты под контроль, в глубине души страх остался. Я заложница собственной игры. Убить пока не могу. Но ведь он может навредить ребенку, если будет зол или раздражен. Если я сама стерплю оскорбления, грубость, приму необходимость сомнительных уступок, то плод-то слишком хрупок. Он абсолютно зависим. Как только я найду выход… как только. Но пока единственный способ выжить — держаться подле волшебника и оставаться необходимой ему. Значит, придется сыграть роль послушной овцы. На время забыть о гордости, о тщеславии, о высоком статусе, который у меня был.
Крис поднес воды в высоком бокале. Я напилась, с облегчением ощущая живительную влагу, стекающую по горлу. Волшебник помог мне встать и пересесть на койку. Руки мои дрожали, лицо все еще было бледным и напуганным. Надеюсь, я произвела нужное впечатление. Теперь у Криса не должно остаться и тени сомнений, что жертва полностью раздавлена и готова сотрудничать.
— Ты как? — подчеркнуто дружелюбно спросил мужчина.
— Уже лучше. Хотелось бы уйти в свою каюту.
— Нет. Пока еще нет. Ответь мне. Расскажи.
— О совокуплении?
Мне пришло в голову, что он нервничает. Зачем знать о таких вещах? Чем ему оно поможет? Не понимаю.
— Нет. Бог тебя любит. Я хочу понять за что. Как такой, как он мог полюбить такую, как ты?
— Откуда мне знать?
— У него были особые предпочтения?
Крис раздражал меня. Неимоверно. Интересно, что сам бог думает о наших отношениях…
— Думаешь, его любовь основана на моей физиологии? Особенностях?
— Ты же муже-женщина. Значит, сталкивалась с тем, что мужчины любят в женщинах тело. А те ищут иллюзий. Сладких и не имеющих ничего общего с реальностью.
— Кроме тела есть и душа. Нечто большее.
— Умоляю тебя, — волшебник фыркнул, — не первый год землю топчу. Вся любовь — эмоции и влечение. Волна страсти затихает, и вот мы снова в поисках партнера. Думаешь, твой бог будет любить вечно? Надоешь ему, потеряет вкус к пикантной изюминке и уйдет на поиски свежатины.
— Но, тем не менее, ты делаешь ставку на его интерес ко мне. Почему?
— Нет. Ты ответь, почему?
— А ты любил когда-нибудь, волшебник?
Крис демонстративно поморщился:
— Я наслаждался. Жизнью и женщинами. А не тратил время на романтическую чепуху. Сопляки и неженки типа тебя верят в чудеса. Я реалист, поняла? У меня было очень много женщин. Никогда эти бредни о вечных чувствах не подтверждались. Влюбленность свежа и прекрасна, но позже становится слишком постно, обыденно, глупо. Привычка, нытье, ожидание ответственности. Зачем портить идеалистической чепухой хороший роман? Пойми меня правильно, когда-нибудь я женюсь. Но любовь…
— Могу задать вопрос? — спросила я. Крис кивнул, развалившись рядом. Довольный, словно сытый кот. Словно не он пару минут назад волок меня по палубе. Разве мужчина может так поступить с женщиной? О, да! Великая сила иллюзий. — Ты хочешь знать обо мне и боге. Я хочу знать о том месте, в которое плывем. Слышала много историй об островах. Что там живут потомки богов, и что островитяне получают их дары. Что это особая раса. Они изолировано живут сами по себе многие годы, но не вырождаются. У них изумительные сады и великолепные дворцы. Чудеса… но, на самом деле?
— Приплывем, увидишь.
— А если узнаю немного раньше, что в том плохого?
Волшебник подвинулся ближе и провел прокушенной ладонью по моей ноге. Я видела след от зубов и запекшуюся в ранке кровь.
— Послушай, а если я захочу проверить? Возможно, это не так противно, как я думал. Ты не вызываешь во мне гадливости.
Хотелось вцепиться когтями ему в лицо. Сказать, что он распоследняя скотина, недостойная зваться человеком. Ни одна женщина, шантийка она или нет, после слов о гадливости и отвращении, не восхитится предложением любви. Но я лишь мило улыбнулась и спросила:
— Думаешь, бог будет спешить к женщине другого мужчины? Слухи имеют нехорошее свойство распространяться даже на пустом месте.
Он задумался и с легким сожалением согласился.