Маленький круг высветил кожаную спину Кайла, блеснул синим отливом на его волосах – Кайл прошел вперед. Мир в глазке камеры подпрыгивал и дрожал, слабые лучики света попадали в темный лестничный пролет, но не могли проникнуть далеко.
И вдруг изображение резко дернулось вперед и вверх, уставившись на полоток. На аудиодорожке Дэн крикнул:
– Мать твою!
– Ты почему встал?
– Тихо. Ты закрыл дверь?
– Да, и запер.
– Тогда слушай.
Кайл нажал на паузу. Отмотал назад, на тот момент, когда Дэн поскользнулся на ступеньке. Подсел ближе к колонкам и увеличил громкость. Слышно что-нибудь? «Вроде, да». Слабый лязг, очень отдаленный. Какие-то стуки или удары. Он три раза переслушал этот кусок. Звук был – далекий и слабый, но был.
Он снова нажал «пуск».
Внимательно вслушиваясь, Кайл различил их собственные шаги на лестнице и в подвале, дыхание, шорох одежды, но ничего больше. Они заговорили о запахе, камера пометалась вправо-влево, не фокусируясь, пока Дэн не увидел стену за пучком швабр. «Вот и оно». Свет фонаря ударил в стену, увеличил желто-бурую лужу. Камера отъехала назад, в кадр попали расплывчатые отметины. Выглядели они как высохшие потеки грязной воды.
Кайл остановил воспроизведение, перемотал назад, чтобы рассмотреть пятно внимательнее. Стена словно выцвела, из нее выступали какие-то прожилки, и они поблескивали, как стеклянные бороздки, как будто в штукатурку вплавили песок. На прорванную трубу это не походило.
Он перемотал фильм вперед, по кадру за раз. Полоски расплывались, но в какой-то момент Кайл разглядел их ясно и шумно вздохнул. Отмотал назад, на тот момент, когда Дэн увидел пятно. Пересмотрел еще раз. И увидел это на двух кадрах: позвоночник и ребра.
Перемотал. Изучил снова. Поставил на паузу. В центре пятна действительно виднелось что-то вроде стеклянного кривого позвоночника, полускрытого сверкающими полосами. Как окаменелость какая-то. Более светлое пятно вокруг напоминало чахлую плоть, намотанную на кости, которые как будто просвечивали под грязной, почти прозрачной кожей. Над тем, что походило на скрюченные плечи, болтались какие-то длинные спутанные колтуны, растущие из чего-то, подозрительно похожего на маленький череп. Головы, утопленной в стене.
Кайл пометил время. Потом посмотрел отснятый материал еще раз – озадаченный и напуганный. Оглядел квартиру, как будто ожидал кого-нибудь увидеть. Зажег сигарету. Посмотрел на самого себя, рассказывающего о детях Собора, и услышал напряженный шепот Дэна: «Блин».
Слабо, но слышно. Глухой удар, как будто кто-то толкнул дверь наверху. Голос оператора за камерой звучал придушенно. «Здесь точно кто-то есть. Ты, наверное, дверь не закрыл».
Кайл всматривался в ролик так, что у него глаза заболели. Его экранный двойник ушел из подвала и осмотрел весь дом, сопровождаемый камерой. Потом Дэн опустил ее, чтобы помочиться. Никаких звуков, кроме их собственных голосов и движений, не было. Ему стало немного стыдно за страх, отразившийся на его лице и в глазах. Вот Маус поржет!
Экран потух – Дэн выключил камеру, когда они поднялись наверх, в бывшие апартаменты сестры Катерины.
Кайл ждал следующей сцены, нервно курил.
И вспомнил, что они не поставили свет, хотели посмотреть, как пройдет ночная съемка. Но вот звук подключили – удочку и два петличных микрофона. Так что во время бегства тот должен был записаться идеально.
Настал момент истины: что из этого они себе придумали?
Кайл на экране говорил о том, как сестра Катерина отдалилась от своих адептов, потом камера затряслась, двинулась, в кадре осталась только половина его лица.
«Блин! Тут точно кто-то есть».
Что-то заскрежетало по полу, и у Кайла зашевелились волосы на голове. Звук приближался. Никакой ошибки: шум слабый, но явный, звук невидимых, неуверенных шагов. На экране появилось мертвенно-бледное лицо Кайла. Видно было, как он пытается сглотнуть.
«Что это?» – Дэн снял камеру со штатива и положил на пол. Голые стены дрожали в кадре, а потом камера уткнулась в черный провал двери. За кадром они с Дэном поспешно обменивались репликами: напряженные, высокие голоса были даже слишком хорошо слышны.
«Откуда я знаю?»
«Это не смешно. Совсем. Я…»