– Это доктор Смит. Попросите, пожалуйста, мистера Финлейсона.
Он расслышал приглушенные голоса на другом конце провода. Затем послышался смех и чей-то голос произнес: «У него, должно быть, не все дома». Едва сдерживая смех, женщина сказала:
– Мне очень жаль, доктор Смит, но мистер Финлейсон уже ушел.
– Он ничего не просил мне передать?
– Нет, сэр, мне очень жаль.
– Когда вы снова увидите мистера Финлейсона, для чего вам, по всей вероятности, достаточно обернуться, передайте, что я решительно советую ему начать читать в местных газетах объявления о приеме на работу.
Чтобы снова не услышать смех, Смит быстро повесил трубку. Он несколько минут стоял в телефонной будке, грустно качая головой. Если бы Альберт Эйнштейн попытался по телефону предупредить президента Рузвельта о том, что нацисты создают атомную бомбу, то мир сейчас разговаривал бы по-немецки. К счастью, Эйнштейн написал президенту письмо.
Но в положении Смита об этом нельзя было и мечтать. Ему не оставалось ничего иного, как попытаться дозвониться до президента.
Это была глупая попытка, и она создала новые трудности. Несомненно, теперь его фамилия попадет в секретные отчеты, которые исходят из Белого дома каждые четыре часа и оседают в компьютерах КЮРЕ, так что Клам, без сомнения, увидит его имя и, отследив телефонные звонки, получит полную картину его маршрута, как если бы Смит сам послал Кламу карту своих передвижений.
С такими мыслями Смит сел в машину, повернул на следующем перекрестке и спустя четыре часа был уже в номере мотеля близ Цинциннати, за который заранее заплатил наличными.
Смит лежал на кровати и размышлял.
Его последняя надежда – Римо. Только Римо может убрать Клама из КЮРЕ. Или пробраться в Белый дом, чтобы президент подтвердил, что Смит все еще глава КЮРЕ, а Клам – самозванец.
Но если он разыщет Римо, то вполне вероятно, что тот уже настолько подчиняется Кламу, что сразу убьет его. Именно так его учили.
Смит должен встретиться с Римо на нейтральной территории, где у него была бы свобода действий. Он долго думал об этом и курил, стараясь забыть об усиливающейся боли в правой ноге.
Затем он сел на кровати и снял телефонную трубку.
Глава тринадцатая
– Ну, Чиун, взгляни-ка на это и попробуй теперь сказать, что мой император безумен, – потребовал Римо, размахивая желтым бланком телеграммы перед носом Чиуна.
Чиун не слушал. Он сидел на полу гостиничного номера в Кливленде, старательно выводил букву за буквой на длинном пергаментном свитке и не обращал никакого внимания на телеграмму, как если бы это был какой-нибудь микроб.
Римо продолжал размахивать телеграммой.
– Прочти ее мне, – наконец сказал Чиун.
– Прекрасно! Я прочту. Ты готов?
– Этого я не могу знать, пока ты не начнешь, – сказал Чиун, откладывая в сторону гусиное перо. – Поскольку ты будешь говорить вслух, тебе разрешается шевелить губами во время чтения.
– Ну, так вот. Здесь написано: «Римо, когда же ты отыщешь беглеца?» И стоят две буквы – "X" и "С". Это Смит. Что скажешь по этому поводу?
– Скажу, что мы оказались в дураках, приехав в Кливленд, так как императора Смита здесь нет. Скажу, что тот, кто нас послал в Кливленд, тоже дурак. И еще скажу, что единственный умный человек из нас, кроме меня, конечно, это Смит.
Римо скомкал телеграмму и бросил ее на пол.
– Ты так думаешь?
– Вот именно, – сказал Чиун. – Может быть, хочешь все это записать? Я могу повторить.
– Нет. Хватит. Более чем достаточно. Так ты больше не считаешь Смита сумасшедшим?
– Я всегда считал Смита безумцем, но никогда не говорил, что он дурак.
Римо собирался прокомментировать мысль Чиуна, но в этот момент раздался телефонный звонок. Звонил Клам.
– Ну как? – спросил он.
– Что «как»?
– Вы нашли его?
– Нет, – ответил Римо. – Он нас нашел, прислал телеграмму. Может, вы хотите, чтобы я прочел ее вам нараспев?
– У вас что, хороший голос?
– Нет, просто смешной.
– Слушайте внимательно, это важно, – сказал Клам. – Мы узнали, что Смит дважды звонил в Белый дом из придорожных телефонных автоматов между Кливлендом и Дайтоном. Я советую поискать его в Дайтоне.
– А я советую поискать его в вашей шляпе, – сказал Римо. – Вы думаете, он направился в Дайтон после того, как оставил вам схему своих передвижений?
– Возможно. Не забывайте, что он сумасшедший.
– Не он один. В любом случае я уверен, что он не в Дайтоне. Он прислал нам телеграмму из Цинциннати.
– Ну, тогда отправляйтесь туда. Чего вы ждете?
– Подлинного ренессанса двадцатого века, – ответил Римо.
– Поспешите, – сказал Клам. – И больше никаких ошибок.