— Уже высказываются предположения, что происшествие в районе Хоккайдо и ожесточенная буря над Токио могут быть каким-то образом связаны между собой. Это была Ли-Энн Рамирес, а теперь мы возвращаемся в Австралию.
Уайли поднялся и подошел к большой карте мира, висевшей на дальней стене его кабинета.
— Зона столкновения находилась в районе Марианской впадины?
— Немного севернее ее, — подтвердил Дэвис.
— Да пошли они все! Просто все отрицайте. Они ничего там не найдут, и пресса быстро утратит к этому интерес.
— Ну, тут все будет зависеть от Пентагона и, возможно, от Белого дома, сэр.
— Причем ни те, ни другие не в состоянии отличить дерьмо от глины. Свяжитесь с их пресс-секретарями, скажите, что все это только досужие предположения, и напомните им, кто их делает. А я тем временем хочу, чтобы на озеро Атитлан была направлена команда аквалангистов, — сказал Уайли, протягивая Дэвису распечатку сообщения Феличи. — Эрнандес был опытным глубоководным ныряльщиком, и сдается мне, что акваланги он покупал не для подводной охоты. Что слышно о Тутанхамоне и Нефертити?
Дэвис покачал головой.
— Наш агент следит за судном, но с него никто из них не сходил.
— Какого черта! Свяжитесь с Родригес по закрытому видеоканалу. Я хочу услышать от нее кое-какие объяснения.
51
Горный район Гватемалы
О’Коннор оглядывал многолюдную автобусную станцию в Эскуинтла — городке с населением в 70 000 человек, расположенном на границе высокогорных районов Гватемалы и равнины на берегу Тихого океана. Он последовал за Алетой, чтобы сесть на еще один «куриный автобус», еще более колоритный и переполненный, чем тот, на котором они приехали из Пуэрта-де-Иерро. Полчаса спустя их автобус принялся лавировать по узкой извилистой дороге, ведущей в горы по направлению к Панаячелу. О’Коннор только покачал головой, когда их водитель решил обогнать другой автобус, окутанный черным облаком дыма, с крышей, заставленной горшками, кастрюлями, велосипедами и корзинами из ивовых прутьев. Они поравнялись, и никто не мог вырваться вперед, но их водитель не унимался. Внезапно из-за угла появился минивэн. Водитель автобуса резко нажал на сигнал, и встречный автомобиль свернул на обочину в нависавшую над дорогой листву, разминувшись с автобусом на считанные сантиметры. Группа молодых парней на задней скамейке возбужденно загудела.
— Интересно, в этой стране нужно сдавать на водительские права или они идут в комплекте с пачкой сухого завтрака?
Алета улыбнулась.
— Вы к этому привыкнете. В Панаячеле продаются футболки, у которых спереди написано «Я выжил», а сзади нарисован «куриный автобус».
— Для начала туда нужно все-таки доехать, — ответил О’Коннор, прижимаясь к Алете, когда мимо них по проходу вперед прошел мужчина, державший под мышкой поросенка.
Когда они приехали на автостанцию в Панаячел, день уже клонился к вечеру. Алета и О’Коннор, навьючив на себя свой багаж, двинулись по мощенной булыжником главной улице. Мимо в поисках клиентов сновали ярко-красные «тук-туки». На шестах под навесами уличных лавок плетеные циновки и коврики соседствовали с платьями ярких цветов и брюками. Электрические и телефонные провода свисали со столбов над улицей гирляндами, напоминающими спагетти. Воздух наполнял великолепный аромат специй и свежеподжаренных зерен кофе. О’Коннор беспрестанно следил за толпой, пока они шли по Авенида Сантандер в сторону берега озера Атитлан, мимо уличных торговцев, сидевших под своими красными и желтыми зонтиками и предлагавших манго и засахаренные орехи. Алета улыбнулась мальчишке с большими темно-коричневыми глазами. Он схватился за юбку своей мамы и застенчиво улыбнулся в ответ, в то время как мать поставила на голову громадную корзину с бананами.
Они дошли до выложенной камнем дорожки и, обогнув толстое дерево, увидели озеро Атитлан. На другой стороне озера к югу виднелся вулкан Толиман, а за ним — вулкан Атитлан. Облака обтекали эти вершины, отчего складывалось впечатление, что в любой момент может произойти извержение. Третий из вулканов озера Атитлан, Сан-Педро, находился на западе, возвышаясь над городком, которому эта могучая гора была обязана своим именем.
— Cuanto para San Marcos?[114] — спросил О’Коннор старика-лодочника.
— Ochenta quetzales…[115] для вас. А для красивой леди — sesenta quetzales.[116]