Когда О’Коннор вынырнул в пещере, Алета все еще сидела на уступе и пыталась починить перерезанный дыхательный шланг своего акваланга.
— Ты в порядке?
Алета кивнула.
— Они все еще там?
— Они оба мертвы, но думаю, что они расправились с Фиделем.
— Негодяи! Эти сволочи никак не отступятся.
— Не отступятся, и это еще далеко не конец. Но если мы сможем до наступления солнцестояния попасть в Тикаль, у нас все еще есть шанс. — Он положил статуэтку на камень и нырнул на дно пещеры, чтобы подобрать маску Алеты и сумку со слитками золота. — Твой регулятор накрылся, — сказал он, снова вернувшись на уступ, — поэтому мы будем дышать по очереди.
— Спасибо тебе, Куртис. Ты в очередной раз спас мне жизнь.
Тот усмехнулся.
— Все включено.
Вместе они вновь опустились в изумрудно-чистые воды пещеры. Крепко держа в руках сумки со статуэткой и золотом, они медленно поплыли к выходу, по очереди пользуясь аквалангом О’Коннора через каждые три вдоха. Вскоре они выплыли из пещеры; примерно в пятнадцати метрах у них над головой были четко видны две lancha. О’Коннор показал Алете поднятый вверх большой палец, направив его в сторону той, у которой был винт.
Фидель лежал без сознания на дне своей лодки, рубашка его была в кровавых пятнах. О’Коннор взял полотенце, чтобы остановить кровотечение.
— Где здесь лучше окажут медицинскую помощь — в Сан-Педро или в Панаячеле?
— Врач есть в Сан-Маркосе, — ответила Алета, заводя мотор.
На маленькой пристани их ждал Хосе Арана, и вместе с О’Коннором они отнесли Фиделя в дом доктора, где Арана остался дожидаться новостей о состоянии здоровья лодочника.
Когда Хосе вернулся, Алета сидела с О’Коннором в саду и рассказывала ему о том, что ей удалось узнать во время сеанса регрессивной терапии.
— Доктор сказал, что с ним все будет в порядке, — сказал Арана, — но если бы вы привезли его чуть позже, Фиделя уже не было бы с нами. — Он взял в руки резную нефритовую статуэтку, восхищенно глядя на работу древнего мастера. — Вы просто молодцы, — добавил он.
— А вы знали, что один из нас мог потерять руку? — спросила Алета; голос ее прозвучал резко.
— Я предупреждал вас, что статуэтка и Кодекс будут тщательно охраняться, — просто ответил Арана, — но сейчас важнее то, что до солнцестояния осталось менее трех дней.
— До отъезда у нас есть еще одно небольшое дельце в Сан-Педро, — сказал О’Коннор. — В дневниках фон Хайссена содержатся неопровержимые доказательства тех злодеяний, которые нацисты совершали в Маутхаузене… а также свидетельства причастности ЦРУ к деятельности гватемальских «эскадронов смерти». Дженнингс, видимо, не знает, где они находятся, но нам необходимо переправить их в безопасное место.
— И как ты собираешься отвлечь Дженнингса? — спросила Алета. — Месса закончится через полчаса.
— А как ты относишься к тому, чтобы исповедаться?
— Что?
— На крыльце церкви я видел объявление. После мессы Дженнингс исповедует прихожан, и, если тебе удастся задержать его в исповедальне, я бы мог спустить сундуки с дневниками с чердака и доставить их на катер.
— А что будет, если он меня узнает?
— Не узнает, при условии что ты будешь под никабом.
— Мусульманской накидкой, закрывающей все, кроме глаз? Он не станет исповедовать мусульманку!
— Сделай вид, что в твоей жизни наступил кризис и ты собираешься сменить веру. Тогда времени у меня будет предостаточно!
— Тогда я точно застряну там на неделю. К тому же я буду выглядеть как белая ворона.
— Ничего подобного, — сказал Арана. — В общине у озера Атитлан есть немало мусульман, и мы живем с ними вместе без всяких проблем. К тому же на многих изображениях Девы Марии она показана в вуали. Так что это просто христианская версия хиджаба.
55
Сан-Педро, Гватемала
Алета дожидалась на ступеньках главного входа в церковь, пока последний из прихожан не попрощается со священником за руку, тогда как О’Коннор занял позицию в саду. Даже на расстоянии ему было видно, насколько Дженнингс удивлен и раздражен желанием мусульманки отказаться от своей веры в католической исповедальне, но, тем не менее, эти двое все-таки скрылись в церкви. О’Коннор был уверен, что с Алетой Дженнингс увязнет надолго, и поэтому тут же направился в домик священника.