— Да, войдите!
В спальне появилась Ольга.
— Привет! Проснулась?
— Да… Спасибо… Слушай, мне неудобно… Но…
— Потом. Сейчас — приводи себя в порядок и спускайся. Будем завтракать, а там всё обсудим. Хорошо?
Девушка в ответ молча кивнула головой…
Она спустилась минут через пятнадцать. В большой зале кроме них двоих и молчаливых слуг никого не было. Не спрашивая, её поставили на стол прибор, быстро подали дымящуюся тарелку с чем то незнакомым, но пахнущим вкусно.
— А где все?
Ольга с набитым ртом пробормотала:
— Уже разлетелись по местам. Я — на каникулах…
— И дедушка?
— Дед Макс? Его вызвал срочно к себе Геринг. Нужны какие то консультации.
— Геринг?! Он жив?
— А… Ты не поняла. Верховный фюрер Иван Геринг наш лидер. По вашему — президент, но это не одно и то же.
— А… где мама Отто?
— Мутер — в Зоне.
— К-как, в зоне? Она что, в тюрьме?!
— Ой, скажешь же такое! У нас говорят — на каторге. Нет у нас тюрем. А мама — в Зоне? 2. На работе. Она — старший инженер по переработке радиоактивных отходов. Раньше то они без дела стояли, а вчера, оказывается, наши какой то неизвестный флот завалили. У них там реакторы грязные, да ещё и примитивные. Теперь нужно чистить территорию. Вот её срочно отозвали. Сестра вернулась к себе, в пустоту. Это то есть в космосе. Вторая сестра — улетела к себе в Африку. У них там поместье. Почти двенадцать тысяч гектаров. Пищевое производство. Дядя Вилли — тот в чумной зоне. Чистит. Дядя Виктор — в Арктике на добыче урана. Словом, только я, да мы с тобой. А вообще все вместе очень редко собираемся. У нас здесь без дела не сидят.
Татьяна без всякого аппетита жевала принесённую ей еду.
— А Отто не сказал вам, что я не могу выйти за него замуж?
— Потому что монахиня? Сказал.
— И… что?
— Да ничего. Просто он уже получил разрешение на брак от вашего церковного главного. Сразу, как тебя в госпиталь определил, так в Лемберг и смотался. Ну, то даже не упирался, поскольку прямое нарушение устава — женщины, способные к деторождению НЕ ДОЛЖНЫ уходить из мира. Так что, сестрёнка, ты уже не монашка, а будущая мать моих племянников.
— ЧТО?! Да как он посмел! Почему он не спросил меня, ХОЧУ ли я выйти за него замуж? И хочу ли этого ВООБЩЕ!
Лицо Ольги внезапно изменилось, она даже отставила в сторону стакан с соком.
— Ты что? Серьёзно?!
— Да! Я не собираюсь выходить замуж ни за вашего Отто, ни за кого либо вообще!
Девушка даже швырнула вилку на белоснежную скатерть и вдруг вздрогнула от её звона6
— Прости, господи…
— Знаешь что, подруга… Да за нашего Отто ЛЮБАЯ девушка моего мира пойдёт с радостью. А тебя, значит, он не достоин, потому что ты БОЖЬЯ НЕВЕСТА. Так?
В запальчивости Татьяна не сдержалась:
— Да! Какой бы он ни был ваш Отто — Бог выше него! А я — принадлежу Богу! И не земному грешнику отменять небесный выбор!
Ольга прищурилась. Очень нехорошо прищурилась, но её собеседница уже не обращал ни на что внимания:
— Значит, золотому мальчику захотелось, и всё — весь мир подстраивается под него! Бог всё видит! Всё знает! И я — никогда, слышишь, НИКОГДА не выйду за него замуж. Ни за него, ни за кого другого!
— Это твоё ПОСЛЕДНЕЕ слово?
— Последнее!
— Тогда, думаю, Отто меня простит…
Ольга отложила в сторону прибор, затем извлекла из кармана блузки крошечный предмет, глядя в него, произнесла:
— Расовый комитет, пожалуйста. Сообщение полноправного гражданина Ольги Шрамм. У нас в доме находится нарушитель. Отказ от деторождения. Статья 2 кодекса крови. Прошу прибыть немедленно. Да, спасибо.
Убрала прибор обратно, потом медленно проговорила вновь:
— Да, Отто меня простит. Ты подписала себе смертный приговор, девочка. Нарушила сразу четыре статьи. Отказ от деторождения. Отказ от замужества. Пропаганду религии. Оскорбление полноправного гражданина. А если покопаться — то ещё кучу законов. Мой брат — полноправный гражданин Метрополии. Награждён высшими наградами Союза. В возрасте двадцать восемь лет имеет одно из высших званий вооружённых сил. Спортсмен. Воин. Человек, любящий свою семью и Родину. Я думала, что ты просто не понимала, что говоришь, что может, вы просто поссорились ТАМ, у тебя. Но ты ОСКОРБИЛА его и нас, предпочтя человеку НИЧТО. Поэтому — прощай…
Кто-то, неслышно подошедший сзади грубо ухватил её за руки и выкрутив назад, с силой разжал челюсти и загнал туда кляп. Холод металла обжёг запястья, а затем Татьяну просто поволокли прочь из комнаты. Последнее, что она услышал, были слова Ольги:
— Отто меня простит. Он поймёт…
Глава 16
— Да, понял тебя, мой мальчик. Спасибо, что предупредил. Мы приготовимся. Ладно…
Рейхсмаршал отложил трубку коммуникатора и откинулся в кресле. А Отто растёт на глазах. Просчитывает противника быстро. Впрочем, ничего выдающегося в этом нет. Здесь ОНИ предсказуемы. Ничего особенного в быстром выходе на вербовку нет. Поскольку с теми, кто находится на центральной базе ничего не вышло, они стали искать обиженных. А эта девица засветилась очень широко. И чего ей не сиделось? Отличная работа, предмет мечтаний многих и многих. Огромная, по местным меркам, зарплата. Зазналась? Амбиции одолели? Её подруга работает и работает. Молчит себе в тряпочку. Впрочем, нужно дать указание, чтобы за той проследили. Наверняка и к ней подкатываться начнут. Так что, бережёного, как говорится, высшие силы охраняют… Но это всё ещё мелочь. По серьёзному ОНИ за нас ещё и не брались. Значит, как говорили древние римляне — Кто опередил, тот вооружился. Что мы можем сделать, чтобы обезвредить противника? Подумаем… Прежде всего, следует использовать наши технологические возможности. А если… Он потёр виски, ломившиеся от напряжения. А что? Интересно получается! Используя нанопередатчики обеспечить постоянную и прямую трансляцию прямо из всех разведслужб противника! По местной Глобальной Сети — Интернету! Величина такого транслятора — порядка десяти-пятнадцати молекул. Их средствами отследить ни положение, ни вход в Сеть невозможно! Стоят они буквально пфенинги. Тогда что, заказать положим порядка двухсот-трёхсот тысяч штук и запустить в дело. Преградить путь трансляторам нереально — их могут пронести ничего не подозревающие люди в лёгких, выдохнуть с воздухом. И всё. А если невозможно будет сохранить никакого секрета, не отследить канал поступления в Сеть, то просто будет невозможно и спланировать или провести ни одну секретную операцию не только против нас, но и ни кого другого! Злобная шутка!.. Невольно Гюнтер заулыбался и взглянул на висящий на стене постер.
— Твоё здоровье, дорогая!
И он сделал глоток старого коньяка… Всё таки жизнь странная штука. Отто молодой, красивый парень, а всё никак не может найти себе подругу жизни, несмотря на большое количество молодых и не очень дам, желающих захомутать его. Вот вроде выбрал, а он, уже в возрасте, после того, что произошло, перешагнув вторую половину жизни вдруг понял, что не всё потеряно. В мужском смысле… И вновь взглянул на стену…
…- Господин бригаденфюрер! К вам посетитель, о котором вы предупреждали.
— Пропустить. Полный контроль по варианту четыре. Включить генераторы. Техотдел?
— Всё в порядке. Машины на нормальном режиме. Подавление — сто процентов.
— Отлично. Тотальный контроль…
Ирина шагал по так хорошо знакомым ей коридорам студии. Её подруга, Светлана, отработала ночную смену, поэтому встретиться им не удастся сегодня. Да и не говорила она ей о своём визите к фон Соколоффу. Хотела сделать сюрприз. Ладно. Сегодня её день! А впереди — перспективы! Деньги, слава, андреналин… По коридорам по прежнему спешили люди, о чём то спорили, жестикулировали, что-то несли… Она миновала главный коридор и вошла в приёмную, навстречу ей встала секретарша.