Поддержка пришла из неожиданного источника.
— Да, Абигейл, ты свою позицию изложила, — спокойно сказал профессор. — Теперь, пожалуйста, оставь нас. Нам с Кати нужно работать.
Женщина обернулась к нему.
— Кати… Не думаю, что она сможет тебе помочь. Воспринимай мои слова, как тебе будет угодно, но результат будет один.
Она схватила со стола сумку, а профессор протянул руку к сборнику судоку.
Абигейл остановилась в дверях и обернулась к Кейт. Кейт вздернула подбородок, хотя колени ее подгибались.
— Либо он согласится на интернат, либо я объявлю его недееспособным.
С этими словами она вышла из комнаты.
Каблуки простучали по полу, стало тихо. Кейт взглянула на профессора. Сердце ее колотилось, во рту пересохло. На секунду ей захотелось очутиться в спокойной рафинированной атмосфере своего института: там они дискутировали на философские, теоретические темы либо спорили, чья очередь варить кофе.
Кейт тихонько затворила дверь и снова повернулась к профессору. Тот погрузился в сканворд. Она сочувственно относилась к его потребности уйти в знакомый и предсказуемый мир логики, однако сейчас необходимо было прояснить происходящее.
— Профессор, кто была эта женщина?
Сначала он не ответил. Заполнил еще один квадрат.
— Моя дочь.
Кейт точно громом поразило. Дочь? Она не знала, что профессор был когда-то женат. Он ни разу не говорил ни о жене, ни о дочери. И никто в городе о них не упоминал. Она точно не жила в Гранвилле. Так зачем она сейчас здесь? И почему угрожает упрятать его в психушку? Совпадение?
Не похоже. События могут быть случайными, но только не намерение. Кто-то, должно быть, предупредил ее, что Кейт приехала защищать его интересы.
Голова профессора склонилась над сборником. Он выключил мир, а вместе с ним и Кейт. Она на цыпочках вышла из кабинета.
Все утро осматривала музей и ужаснулась тому, что увидела. Начала с выставочных залов на первом этаже. Здесь находились составные картинки-загадки и механические головоломки. Большая часть подсветки выключена. Повсюду пыль.
Единственным чистым помещением была комната с бумажными головоломками. Более яркие лампы освещали стену, на которой висели обрамленные кроссворды, акростихи, китайские геометрические головоломки. Новая экспозиция была посвящена судоку.
В центре комнаты стоял длинный стол, только что отполированная поверхность сняла. Но рамки, в которые обычно вставляли копии головоломок для посетителей, были пусты. Кейт подумала, что Дженис либо тот, кто держал комнату в чистоте, готовил ее для клубных встреч. Если эти встречи все еще проходили. Когда-то здесь был клуб любителей джигсо, клуб кроссвордистов. Интересно, они все еще существуют?
Кейт заглянула в кухню. Рабочие столы были чистыми, но поцарапанными после многолетнего использования. Линолеум на полу протерся, так что в некоторых местах выглядывали доски.
В окно она увидела лабиринт, тот, в котором они нашли Ала. Он совершенно зарос. Кейт отвернулась. Полное запустение. Кейт знала: чтобы привести музей в порядок, понадобятся не дни и не недели, а месяцы.
Она поднялась наверх, прошла мимо кабинета и туалетных комнат. Выставочный зал превратили в кладовую. Здесь стояла негодная мебель, картонные коробки, в которых, как надеялась Кейт, не было бесценных головоломок. В другом помещении — ничего, кроме свернутых в рулон ковров. Кейт отвернула кончик — поднялось пыльное облако. Рисунок был едва различим, но она его узнала: это — лестничная дорожка.
Так вот почему на лестнице нет ковров. Надо это исправить. На деревянных ступенях в сырую погоду можно поскользнуться. К тому же по ним нельзя пройти без стука, и это отвлекает посетителей. Зачем же они выбросили старый ковер? И почему остановились, едва начав работу?
Еще один вопрос к множеству тех, которые хотелось задать. Ей нужно обратиться в правление. И поскорее. Этого она боялась. От одной мысли о разговоре с Джейкобом Доннели начинали трястись коленки.
Судя по всему, профессор надеялся, что она со всем разберется. Она видела, как он неизменно скрывается в мире судоку. И могла его понять, однако боялась, что когда-нибудь он оттуда не вернется.
Может, поэтому дочь грозила ему психиатрической лечебницей? Считала, что он слишком рассеян и не может заботиться о себе? Но он мог. Он приготовил для Кейт ленч. Готов был разобраться с Баком Перкинсом. Однако к музею интерес потерял. За те дни, что она здесь, он ни разу туда не спустился.
Знал ли он о состоянии помещений?
Кейт остановилась у площадки, ведущей на третий этаж. Там жил профессор. Ей никогда не позволяли навещать его там.