Он спокойно прошёл мимо стола и вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь.
Гоблин и Зодчий вопросительно посмотрели на Агути, словно тот мог знать причину странного поведения их товарища. Агути смущённо потёр лоб.
- Выходцы долго не живут... - сказал он, размышляя вслух. - И не потому, что здесь плохие условия (скорее наоборот). Дело в другом... Частичка каждого из нас осталась не только в том мире, откуда мы пришли, но и где-то в недрах Перехода. У кого-то такая частичка его "Я" может быть крохотной и никак не влиять на жизнь в Зоконе. А у кого-то Переход мог отнять не только прошлое, но и смысл всей нынешней жизни... Видимо, Фархад подошёл к своему Рубикону, и едва ли мы сможем повлиять на его выбор.
- Но ведь он не был таким раньше? - спросил Гоблин. - Я знаю его уже четыре года!
- А я - девять... - негромко сказал Агути. - Думаю, он просто устал.
- Я не устал...
Дверь тихо отворилась - на пороге стоял Фархад. Он склонил голову набок и рассеянно смотрел перед собой.
Прошла минута...
Вторая...
Фархад повторил:
- Я не устал. Я просто... с г о р е л...
История седьмая - Фархад (Вторая застава):
"...Три долгих, почти бесконечных года службы на флоте, Фархад ждал этого дня. Он писал по три письма каждую неделю и получал почти столько же, за что заработал шутливое прозвище "почтальон". Не было случая, чтобы почта пришла в часть, а ему не нашлось в ней заветного конвертика. Сослуживцы завидовали. Но завидовали по-хорошему, радуясь, что есть ещё на свете такие любящие сердца.
Каждую неделю Фархад отсылал своей возлюбленной Лоле выстраданное за неделю стихотворение, с тихой радостью и светлым восторгом ожидая ответа. Стихи были наивными, но писались от всего сердца, и Фархад продолжал играть на своих сердечных струнах, извлекая наполненные чувством строки.
Так родилось одно из любимых Лолиных четверостиший:
Играют "SMOKY", - музыка прекрасна! А я подумал почему-то о тебе... Быть может, слог мой лился не напрасно? Быть может, ты в моей, а я - в твоей судьбе?..
К концу службы Фархад так "поднаторел", что писал коротенькие стишки для всех, кто к нему обращался. И даже для офицеров - на всякие торжественные мероприятия. Однако самыми сокровенными и идущими из глубины сердца оставались те, которые он посвящал своей девушке.
Так прошли три года. Служба закончилась, он поехал домой.
Путь к родным местам пролегал почти через весь Союз (и кому из военных начальников пришла в голову "гениальная" идея отправлять молодого парня служить не менее чем за тысячу километров от родного дома?..). За все пять дней и четыре ночи, в течение которых плацкартный вагон вёз счастливого "дембеля", Фархад спал едва ли больше десяти часов. Движение скорого поезда казалось ему настолько медленным, что порой он готов был выскочить из вагона и самолично толкать локомотив!
...В родной город приехал рано утром. На перроне его встречало множество народу: родные, близкие, друзья, знакомые и - Л О Л А! Фархад чувствовал, что его обнимают, целуют, тискают многочисленные руки, но он видел перед собой только одно лицо. Всё происходящее походило на сон, и королевой этого дивного сна являлась ОНА.
Потом было обильное застолье, крики, тосты, поцелуи, поздравления. Во всём этом суматошном гаме Фархаду светила единственная путеводная звезда - его Лола. Когда родня "нагрузилась" так, что некоторые забыли, зачем пришли, у Фархада появилась первая возможность остаться с Лолой наедине.
Они сидели в саду на скамейке и держались за руки. Час... Два... Три... Они не разговаривали (зачем? - их сердца беседовали столь красноречиво, что самые слабые движения губ могли разрушить любовную нирвану). После полуночи гости начали расходиться. Ушла и Лола в сопровождении подруги и старшего брата.
В эту ночь Фархад спал крепко, без снов, зная, что завтра с утра они отправятся на своё любимое место - "базальтовые столбы". Там они познакомились четыре года назад и только этому месту могли доверить общую радость встречи.
...До "столбов" добрались на "попутке". Ещё полтора часа шли по едва заметной тропинке, пока не оказались на огромной поляне, где спелеологи-любители разбивали базовый лагерь перед тем, как отправиться в мрачные глубины Змеиной Пещеры.
Но сегодня Лола и Фархад не собирались покидать благодатного солнечного лона, чтобы подменить его магическим хитросплетением узких ходов с вычурными сосульками сталактитов. Молодые люди хотели провести этот день в воспоминаниях и в построении планов на будущее, которое рисовалось радужным и счастливым.
Так и было.
Но только до обеда.
...Где- то над головой раздался свистящий звук, и они увидели, как по самой кромке каменных столбов, почти касаясь их серебристым фюзеляжем, скользит небольшой самолёт. То, как он летел, а также надрывный режущий звук говорили о разыгрывающейся у них на глазах трагедии.
Фархад вскочил на ноги, продолжая следить за неуверенными конвульсивными движениями самолёта. Лола схватила Фархада за руку - он почувствовал, как дрожат её тонкие пальцы. Самолёт успел пролететь над ними и, цепляясь за вершины деревьев, скользнул вниз по склону.
Фархад прямо перед собой увидел огромные глаза девушки, наполненные ужасом.
- Подожди меня здесь!.. - пересохшими губами приказал он и бросился в ту сторону, откуда донеслись звуки падения.
Он нёсся вниз по склону огромными скачками, а в спину больно давил режущий уши крик:
- Фарха-а-ад...
Долго искать самолёт не пришлось - впереди уже бушевало пламя. Фархад побежал быстрее, надеясь успеть до того, как произойдёт взрыв. Подойти ближе десяти метров не смог - мешало пламя. Фархад метался из стороны в сторону, пытаясь под поваленными деревьями разглядеть уцелевших. В какой-то миг ему показалось, будто под одним из стволов что-то зашевелилось. Фархад бросился туда и почувствовал, как неведомая сила принялась закручивать его тело в тугую спираль. Через короткий миг юноша уже не мог ни дышать, ни говорить...
Когда угасающее сознание показало фигурку бегущей Лолы, он не смог ничего сделать. Понимая, что жизнь оставляет его, а он не в состоянии предупредить любимую об опасности, Фархад так заскрежетал зубами, что посыпалась эмаль, а из правого глаза выкатилась багровая слеза... Слеза обожгла лицо сильнее, чем ревущее за спиной пламя...
...Потом он очутился в Зоконе.
Много часов провалялся в какой-то вонючей телеге, а затем, едва встав на ноги, оказался плечом к плечу со своими новыми товарищами. Это был единственный случай, когда двое суток подряд продолжался "громовой" Переход. Фархад утратил чувство реальности, чувство времени. Он продолжал стоять рядом с выходцами за огромным щитом, бездумно посылая стрелу за стрелой в живую копошащуюся массу впереди.
В какой-то момент щит - их единственная защита и убежище - не выдержал и рухнул. Фархад оказался лицом к лицу с "ходульником". Они сцепились мёртвой хваткой, понимая, что встать с земли сможет только один...
Фархад победил. Сломав два ребра, разбив о камни голову, потеряв половину зубов, выплюнутых вместе с кровью рассечённых губ, он победил...
К этому времени безумное буйство Перехода улеглось, и Фархад смог внимательнее рассмотреть "ходульника", пришедшего за тем, чтобы забрать его жизнь.
Когда на длинных уродливых пальцах Фархад увидел знакомое колечко, подаренное Лоле перед уходом в армию, ему показалось, что он сошёл с ума...
...Больше года он думал только о том, что его Лола последовала за ним в надежде помочь ему, спасти его, уберечь его... А он?.."