Выбрать главу

  Оцепенение прошло, выходец принялся действовать: сорвал сочный лопух и старательно обмотал им правую руку. Оставаться здесь дольше не имело смысла. Поправив левой рукой сбившийся рюкзак, зашагал краем леса, выбирая места, где трава казалась ниже. Шагомера у него не было. Ориентируясь по часам, Зодчий через каждые тридцать минут предпринимал попытки углубиться в лес. Правда, не настолько глубоко, как в прошлый раз (рука гореть перестала, зато появилась ноющая боль в предплечье).

  Зодчий пытался отогнать тревожные мысли о возможном заражении (кто знает, что за субстанция окружает Барьер?), поэтому, когда на глаза попался каланхоэ, не стал долго раздумывать, сорвал несколько листьев, тщательно разжевал их и полученную кашицу ровным слоем нанёс на руку. Потом нарвал пучок лечебных листьев про запас и неторопливо продолжил путь. Скоро боль прошла совсем, хотя синева до конца не исчезла. Зодчий перестал думать о руке, заинтересовавшись лесом, тянувшимся по левую руку и скрывавшим нечто такое, отчего зависела судьба не только десятка выходцев, но и всего этого странного мира.

  Пройдя около двадцати километров, Зодчий остановился на ночлег в небольшом колке, одиноко расположившимся в полукилометре от Барьера. Костёр разжигать не стал, перекусив всухомятку и запив нехитрый ужин водой из армейской фляжки. Достал спальный мешок, прорезиненный коврик и, раздевшись до трусов, залез в мягкое нутро, пахнущее новой тканью и машинным маслом. После недолгих сомнений положил подарок Агути с правой стороны (мало ли что). С наслаждением вытянув ноги, завернулся в чистую простыню и уснул сразу, словно прикрыв веки, закрыл за собой дверь...

  Проспал почти десять часов. Проснулся в хорошем настроении. Ожидаемой ломоты в теле не было, лишь немного болели ступни. Выбравшись из спальника, первым делом осмотрел руку (перед сном Зодчий тщательно растёр оставшиеся листья лечебной травы и наложил их на повреждённое место, перевязав большим носовым платком). При прощупывании никакой боли не почувствовал. Поблёкшие за ночь синеватые отливы выглядели как следы обычного ушиба.

  Зодчий быстро соорудил костерок, достал небольшую алюминиевую кастрюлю, сходил к ручью за водой и принялся готовить походный завтрак. Недостатка в продуктах у него не было, особенно в консервах - Зокон щедро "дарил" их выходцам. Чай пил долго, с удовольствием "ныряя" в банку со сгущённым молоком невероятного года выпуска. Где-то поблизости щебетали невидимые за листвой птицы, из-за спины доносилось звонкое журчание ручейка.

  "Интересно, - подумал Зодчий, - когда вода вытекает из Зокона, её структура меняется?.."

  Через полчаса он собрал вещи и направился дальше, иногда внося в планшет, висевший на боку, пометки и замечания. Вчера он предпринял с десяток попыток приблизиться к Барьеру. Все они оказались аналогичны первой, хотя и не имели столь бурных последствий.

  К обеду Зодчий достиг участка, запомнившегося по макету в поселении верцев. Если его не подвела память, то сейчас он находился недалеко от того места, где когда-то стояло первое поселение, ставшее впоследствии Гнилым Озером. Упустить такой шанс, и не осмотреть загадочное место, заставник не мог.

  Зодчий с лёгким сердцем решил пожертвовать парой часов (час туда, час обратно) и зашагал в сторону видневшегося на горизонте сухостоя. Минут через сорок увидел остатки древней постройки и понял, что не ошибся. Пройдя ещё несколько сот шагов, оказался на берегу Озера.

  Одного взгляда хватило, чтобы понять: с водоёмом что-то не так - в природе не может быть естественных озёр с геометрически правильными формами! К тому же мельчайший, почти микроскопический песок, десятиметровой полосой окружавший Озеро, скорее походил на пульпу в "хвостах" металлургического комбината, чем на берег таёжного водоёма. Имелась ещё одна странность, сразу бросавшаяся в глаза - ни в самом озере, ни на его берегах не росло ни травинки!

  Зодчий долго вглядывался в идеально-гладкую поверхность, испытывая внутренний дискомфорт оттого, что озеро казалось чужеродным телом, неведомым образом оказавшимся здесь. Инородность подчёркивалась неестественной прозрачностью воды.

  "Ничего себе, Гнилое Озеро!" - подумал Зодчий и тут же осёкся: гнилым его назвали вовсе не заставники, а верцы - коренные обитатели этих мест...

  Зодчий решил немного побродить у кромки воды, в надежде обнаружить что-нибудь интересное. Пройдя по берегу почти половину окружности, понял, что напрасно затеял прогулку: берег в любой точке был таким же, как в начале обхода. Чтобы не возвращаться по своим следам, решил осмотреть ближайшие кусты и решительно углубился в жидкую поросль смородины и боярышника.

  Минут через двадцать наткнулся на поляну, при взгляде на которую у него, заядлого грибника, сердце заколотилось от радости - вся площадь огромной поляны оказалась усеяна шляпками груздей. Зодчий сковырнул с ближайшего бугорка прошлогоднюю листву.

  "Эх, грузди-то - сырые!.." - мечтательно подумал он, представляя, сколько банок можно насолить с этой чудной полянки.

  Внезапно за спиной хрустнула ветка...

  16.

  Зодчий оглянулся.

  Перед ним стоял "лис" - животное, порождённое Переходом. Оно выглядело как забавная помесь чёрно-бурой лисицы (с её метровым телом и длинным пышным хвостом), и красного волка (с его рыжеватыми подпалинами по бокам).

  "Что за бред? - удивился Зодчий. - Последний Переход был почти сто дней назад!.."

  Новых мыслей не возникло, потому что "лис" прыгнул. Зодчий торопливо отскочил в сторону и помчался в направлении Озера. Краем глаза успел заметить, что "лис", вытянув вперёд гротескные, непропорционально длинные конечности, устремился следом за ним. Зодчий выбежал на берег Гнилого Озера и только теперь сообразил - прятаться негде! Вспомнив о подарке Агути, торопливо потянулся правой рукой за саблей.

  В тот же миг почувствовал, как на него обрушился смердящий зловонным запахом зверь. Зодчий оказался не готов к резкому удару. Не удержавшись на ногах, он боком полетел в спокойные воды Озера. Вынырнул почти сразу, пробыв под водой не дольше нескольких секунд. Сабля лежала в руке, но "лиса" нигде не было.

  "Мистика какая-то... - удивился выходец. - Не мог он так быстро вернуться в заросли!.."

  Зодчий осторожно выбрался на песок, с интересом наблюдая за тем, как по его одежде струится вода. Выглядела жидкость крайне необычно - она скорее не текла, а тянулась тонкими струйками, не смешиваясь и почти не оставляя после себя влаги. Зодчему даже не пришлось раздеваться, чтобы выжать намокшие вещи - через несколько минут одежда выглядела совершенно сухой!

  Заинтересовавшись неестественными свойствами воды, Зодчий хотел набрать немного жидкости в качестве образца, но вспомнил, что из "лабораторного оборудования" у него в наличии имеется лишь половинка карандаша, да потрёпанный блокнот. Герметичной посуды, кроме единственной фляги с питьевой водой, под рукой тоже не оказалось.

  Бросив последний взгляд на загадочное Озеро, Зодчий прежней дорогой вернулся к Барьеру. Из головы не шла встреча с "лисом". Либо выходцы знали далеко не всё о мутировавших в результате Перехода животных, либо в Зоконе идут необратимые изменения, затронувшие не только территорию этого мира, но и его обитателей животного ряда.

  ...Вечером Зодчий долго выбирал место для бивака. За весь остаток дня ему не встретилось ни одно животное крупнее зайца, однако к ночёвке под открытым небом заставник отнёсся серьёзно, решив спать одетым и накрывшись спальником. Подарок Агути предусмотрительно положил рядом с собой...

  На свою заставу вернулся не через пять, а только через шесть дней (нельзя было отказать выходцам с Первой и Третьей, которые оказались искренне рады приходу Зодчего). Но шесть дней не входили в "тревожную" цифру, поэтому Зодчий не особенно торопился в последний день, наслаждаясь тишиной и покоем.