Отразив с десяток молниеносных выпадов и получив в грудь несколько чувствительных ударов, Зодчий прокричал Рабусу:
- Нам не продержаться! Они продырявят нас, как дуршлаг!
- Што предлагаеш-шь? - Рабус "слегка" шепелявил - "павлиний сюрприз" вскользь прошёлся по его лицу, "отшлифовав" неровности и выбив два зуба.
- Будем уходить по очереди в аварийный люк под днищем!
- Не полущитша... - ответил Рабус. - Одному и тридшати шекунд не выштоять!
- Ничего, - ответил Зодчий, - управлюсь. Иди первым!
- Пошему я?
- Потому что если тебя здесь оставить, ты последние зубы потеряешь... - Видя, что поселенец застыл в нерешительности, Зодчий рявкнул: - Давай!
Рабус пригнулся. Перед тем, как ужом скользнуть под днище, он дважды постучал по металлическому корпусу, давая специальный сигнал. Внутри догадались (Зодчий услышал негромкий скрип открываемого люка). Вслед ускользающему телу Рабуса метнулось сразу несколько живых стрел, но Зодчий был начеку и в два приёма отсёк три из пяти. Это взбесило "амазонок". Они с такой яростью атаковали выходца, что уже через минуту всё тело под панцирем болело от страшных ударов в грудную клетку.
Зодчий работал на пределе возможностей, но и такие сверхусилия позволяли лишь сдерживать незнакомок на расстоянии вытянутой с мечом руки. Чтобы нырнуть под днище и забраться в трок, заставнику были нужны всего несколько коротких секунд. Однако нападавшие не собирались дарить их ему.
Положение становилось отчаянным.
В этот момент за стенами трока послышались гортанные крики Рабуса, после которых Зодчий увидел быстро редеющую толпу перед собой. Потом в дело пошли "фархадовские" стрелы, и Зодчий стал молиться, чтобы какая-нибудь из них случайно не задела его.
В толпе незнакомок произошло замешательство. Зодчий не стал упускать своего шанса. Он скользнул вниз, послав на прощание воздушный поцелуй одной из наиболее воинственных "амазонок", и едва не поплатился за глупую шалость - длинное, изящно-тонкое тело "павлиньего сюрприза" ударила в то место, где мгновение назад находилась его голова. Зодчий ящерицей пополз вперёд. Оказавшись у люка, поднял голову. Тут же чьи-то сильные руки рванули его вверх, ободрав локти о шершавые стенки. Зодчий без сил рухнул на металлический пол, дрожащей рукой захлопнув люк, тут же загремевший под натиском непрошеных гостей.
41.
- Отвести трок на двадцать метров! - крикнул Зодчий, первым устремляясь к механизму передвижения.
Трок закачался на неровностях. Рядом возник Рабус. Он успел выплюнуть изо рта кашу из крови и остатков зубов и теперь говорил почти нормально.
- Хитрые бестии! - ощерился поселенец. - Они поняли, что мы не можем достать их под днищем!
- Как бы не так! - осклабился Зодчий. - Мы выставим трок на три домкрата, втянем шасси, а потом сделаем один большой блин из их плоти!
- Но мы потеряем мобильность! - возразил Рабус.
- Не беда! - отозвался Зодчий. - Второй трок поливает их стрелами, как вода редиску на грядке! Зови помощника...
Под несмолкающий аккомпанемент ударов в люк и днище, Зодчий, Рабус и третий поселенец - им оказался Сиф - в течение двух минут установили трок на домкраты, потом втянули шасси внутрь. Зодчий подал команду:
- Давай!
Трок вздрогнул, заваливаясь на правый бок (что-то у Рабуса с гидравликой не заладилось), потом резко опустился на землю. Но не до конца - под днищем что-то захрипело, захрустело, заскрежетало; никому не хотелось думать об истинной причине тошнотворных звуков.
Зодчий бросился к свободной амбразуре и принялся выпускать стрелу за стрелой, пока кто-то не тронул его за руку. Зодчий оторвался от прицела массивного арбалета и уставился на Гоблина, с тревогой смотревшего на выходца.
До Зодчего не сразу дошёл смысл его слов:
- Там никого нет!..
- А... где они?..
- Сейчас узнаем... - Фархад взвалил на плечо нечто массивное, с раструбом на конце и медленно пошёл в сторону сегмента с опускающимися лепестками.
Зодчий огляделся по сторонам. Сознание яркими пятнами выхватывало детали недавнего боя: кровь на полу, кровь на стенах, два тела возле тыльных лепестков - незнакомка и кто-то из поселенцев (из-за страшного оскала лица, Зодчий не смог узнать верца).
Лепестки уже лежали на стопорных укосах. Заставники, держа оружие наготове, осторожно спускались на землю. Зодчий последовал за ними. Чувствовал он себя скверно. Пройдя мимо располовиненного тела "амазонки", продолжавшего висеть на одном из раскрывшихся лепестков, Зодчий старался на него не смотреть. Но глаза сами, непроизвольным образом, во всех подробностях зафиксировали картину раздавленных органов. Выходец испытал лёгкое головокружение.
Подбежал Агути, принялся торопливо осматривать Зодчего.
- Живой! - голос его звенел.
Зодчий ответить не смог.
Продолжая глядеть по сторонам, он отворачивался, если видел на земле распластанные тела незнакомок. И только на юношу-поселенца, которого спасти не удалось, глядел долго, не отрываясь.
Подошёл Фархад. Сняв с плеча тяжёлую бандуру, устало произнёс:
- Плохие новости - тела девиц не распадаются.
Зодчий медленно поднял на Фархада взгляд, успев поймать в тёмных зрачках товарища мелкую пульсацию страха.
- Не распадаются?..
- Совсем!
Мимо прошли двое поселенцев - они несли тело первой жертвы сегодняшнего боя. Зодчий проводил их взглядом.
В сердце змеёй втекала пустота...
- Что будем с ними делать?.. - подошедший Рабус головой кивнул в сторону многочисленных женских тел.
Зодчий отвернулся.
- Да что с тобой?! - вспылил Фархад. - Ты эти сопли брось! Если бы мы поддались чарам красоток и полезли к ним в объятья, то не мы, а они решали бы сейчас вопрос, куда складировать наши тела!
Зодчий провёл кончиками пальцев по измочаленному панцирю и тихо ответил:
- Если они не распадаются, их нужно сжечь... Костёр устроим прямо здесь. Ещё вопросы будут?
- А погибшие поселенцы?
- Готовьте повозку. Я повезу их сам...
Через три дня на Вторую заставу приехал Лунь, в прошлом известный в своём круге учёный, доктор биологических наук. Сопровождал его молоденький поселенец, по поводу которого Лунь пошутил:
- Эрад у меня и лаборант, и ассистент, и ученик в одном лице. Прошу любить и жаловать!
Молодой поселенец серьёзно, без тени смущения поклонился.
- Ну-с, милостивые государи, показывайте священное дерево Будды! - Лунь с нетерпением потёр сухие сморщенные ручки.
- Священное дерево? - тут же встрял в разговор весёлый Гоблин. - У нас ничего такого нет. Только странная штуковина, у которой одна крона и тысяча стволов!
Лунь, продолжая улыбаться, укоризненно покачал головой:
- Похоже, молодой человек был нерадивым учеником в школе?
Не ответив, Гоблин мгновенно исчез из поля зрения профессора, а Зодчий повёл старика в сторону Зокона. За прошедшие дни дерево-роща разрослось ещё больше, поглотив и "фильтрационное" поле, на котором выходцы "тестировали" продукцию Перехода, и нулевую отметку, дальше которой, в целях безопасности, нельзя было пускать недовыходцев.