Хо не ответил. Вытаращив глаза, он уставился на судью.
Судья Ди продолжил неожиданно суровым голосом:
— Тогда я расскажу вам! Потому что когда в два часа, сразу после ухода служанки, вы убили свою жену, то намеренно выплеснули чай на часы-курильницу. Видимо, вы считаете меня достаточно знающим сыщиком — весьма признателен. Вы понимали, что если я осмотрю место преступления, то обнаружу истинную причину смерти вашей жены и благодаря часам-курильнице сделаю вывод, что все произошло около половины пятого. Вы также решили, что рано или поздно я узнаю, что примерно в это же время Фан был у калитки сада — его привела туда посланная вами фальшивая записка. Это был ловкий план, Хо, достойный знатока криминалистики. Но искусная подделка вас и погубила. Вы сказали себе: меня никогда не заподозрят, потому что есть бесспорное указание на половину пятого как на время убийства. И тут этот нечаянный промах насчет «всего через несколько часов после того, как я попрощался с ней». В тот момент оговорка не показалась мне странной. Но как только я понял, что если Фан не убивал, значит, убийца — вы, я вспомнил эти слова, и они стали решающим доказательством вашей вины. Пять благоприятных облаков оказались для вас не слишком благоприятными, господин Хо!
Хо выпрямился и сухо поинтересовался:
— Зачем мне понадобилось убивать собственную жену?
— Я расскажу вам. Вы узнали о ее тайных встречах с Фаном, и, когда она сообщила вам, что беременна, решили одним ударом уничтожить их обоих. Вы допустили, что Фан является отцом будущего ребенка и…
— Нет, не он! — неожиданно взвизгнул Хо. — Вы думаете, эта жалкая личность способна… Нет, это был мой ребенок, слышите, вы! Эта парочка была способна лишь на тошнотворную, слюнявую болтовню! И какие милые слова я подслушал о собственной персоне! Видите ли, я порядочный, но такой скучный муж, который получил право на ее тело, но, представьте себе, никогда не пойму ее возвышенную душу. Я бы мог, мог… — В бессильной ярости он начал заикаться, но потом взял себя в руки и продолжил поспокойнее: — Я не хотел ребенка от женщины с душой уличной девки, женщины, которая…
— Хватит! — оборвал его судья Ди и хлопнул в ладоши. Когда вошел начальник стражи, судья сказал: — Заключите этого убийцу в кандалы и упрячьте под замок. Его полное признание я выслушаю завтра в суде.
После того, как начальник стражи вывел Хо, судья обратился к Ии Пену:
— Писарь проводит вас, господин Ии.
Повернувшись ко второму судовладельцу, он добавил:
— А вас, господин Хва, я попрошу остаться; я хочу поговорить с вами наедине.
Когда все прочие вышли, Хва проговорил масляным голосом:
— Ваша честь раскрыли это преступление удивительно быстро! Подумать на Хо… — Он горестно покачал головой.
Судья Ди мрачно посмотрел на него.
— В качестве подозреваемого Фан меня не особо устраивал, — сдержанно заметил он. — Улики против него казались слишком явными, в то время как способ убийства абсолютно не соответствовал его личности. Я велел моим кули нести меня сюда окружной дорогой, чтобы получить немного времени для размышлений. Я рассудил, что, поскольку сфабриковать улики мог только свой, значит, это Хо — банальная тема обманутого мужа, который хочет разом отомстить неверной жене и ее любовнику. Но почему Хо так долго выжидал? Ему было известно о записках, которые посылала Фану госпожа Хо; должно быть, он давным-давно узнал об их тайных встречах. Когда в отчете о вскрытии я прочитал о беременности госпожи Хо, то понял, что именно эта новость заставила его действовать. И я оказался прав, хотя теперь нам известно, что им двигали чувства, отличные от тех, которые предполагал я. — Не отводя от судовладельца угрюмого взгляда, он продолжил: — Фальшивые улики мог сфабриковать только домочадец, хорошо знакомый с часами-курильницей и почерком госпожи Хо. Что и спасло вас от обвинения в этом убийстве, господин Хва!
— Меня, ваша честь?! — в ужасе воскликнул Хва.
— Разумеется. Я знаю и о визитах к вам госпожи Хо, и о том, что она отвергла ваши мерзкие домогательства. Ее муж не был посвящен в эту историю, а Фан знал. Вот и мотив для того, чтобы убрать с дороги ее и Фана. Была у вас и возможность, ведь до двух часов вы находились в саду, а госпожа Хо оставалась одна в беседке. Вы не убивали, господин Хва, но виновны в попытке обольщения замужней женщины, что будет подтверждено господином Фаном, и в неудавшемся подкупе, что засвидетельствует дворецкий, который подслушал ваш разговор с Хо, которого вы посетили сегодня в полдень. Завтра в суде я предъявлю вам обвинение в этих преступлениях и приговорю к тюремному заключению. И на этом, господин Хва, здесь, в Пэнлае, ваша карьера закончится.