Однажды вечером старик, крепко заперев входную дверь, лег на постель, однако уснуть ему никак не удавалось. Он зажег свечу, почитал немного, потом положил книгу возле себя. Часы на лестничной площадке пробили один раз. Вскоре после этого старик в ужасе увидел, как дверца стенного шкафа, которую он запертой, медленно приоткрылась, и оттуда на цыпочках вышел стройный смуглый человек лет пятидесяти, с лицом, носившим печать самых дурных страстей. Одет он был в траурное платье старомодного покроя – такие костюмы можно увидеть на картинах Хогарта. Следом за ним шел человек постарше, высокий и плотный, покрытый болячками от цинги. Черты лица его, застывшие, как у покойника, были отмечены низкой чувственностью, коварством и злобой.
Пожилой толстяк был одет в расшитый цветами шелковый халат и рубашку с плоеным воротником. На пальце у него поблескивало золотое кольцо, голову венчала бархатная шапочка, какие в давние времена мужчины носили дома, сняв, наконец, пышные пудреные парики.
В украшенной кольцами и гофрированными манжетами руке гнусный старик держал моток веревки. Странные фигуры эти пересекли комнату наискосок, прошли мимо изголовья кровати и скрылись за дверью, ведущей в коридор.
Мой друг не пытался описывать чувства, охватившие его при виде призраков. Он просто сказал, что за все богатства мира не только не заночует еще раз в этой комнате, но и не войдет в нее даже при свете дня. Наутро он проверил обе двери – в стенной шкаф и в коридор – и обнаружил, что обе они заперты, как он и оставил их с вечера.
В ответ на мой вопрос друг сказал, что ни тот, ни другой призрак словно не заметили его присутствия. Они не скользили над полом, а шли, как живые люди, только совершенно беззвучно, однако пол под их шагами слегка подрагивал. Ему настолько тяжело было говорить о случившемся, что я не стал далее мучить старика расспросами.
В его рассказе было столько совпадений, которые никак не могли оказаться случайными, что я с ближайшей почтой отправил письмо к другу, жившему тогда в отдаленном уголке Англии. Он был гораздо старше меня и мог сообщить о таинственных призраках много интересного. Он не раз обращал мое внимание на этот дом и рассказывал, правда, вкратце, историю, которую на сей я просил его изложить как можно подробнее. Ответ друга вполне удовлетворил меня; сущность его изложена на последующих страницах.
Из вашей записки, писал он, я понял, что вам желательно узнать кое-какие подробности последних лет жизни мистера Харботтла, занимавшего некогда высокое положение в Суде общих тяжб. Вы, должно быть, имеете в виду необычайные события, благодаря которым эта пора его жизни стала предметом бесконечных сказок, передаваемых из уст в уста зимними вече камина, а также метафизических рассуждений. Волею судьбы знаю о тех таинственных событиях больше, чем кто-либо другой, на земле. В последний раз я видел старый особняк во время одного из наездов в Лондон, более тридцати лет назад. Позже узнал, что за прошедшие годы Вестминстерский квартал подвергся радикальной перестройке и преобразился до неузнаваемости. Если бы я знал наверняка, что старинный дом был снесен, я бы непременно назвал вам улицу, на которой он стоял. Но, поскольку то, о чем я собираюсь рассказать, наверняка повлияет на арендную плату за проживание в этом доме, я не создавать себе неприятности и умолчу о его точном расположен
Этот дом очень, очень стар. Не знаю точно, сколько ему лет. Говорят, его построил Роджер Харботтл, удачливый торговец, во времена короля Иакова I . Я не специалист в этих вопросах, тем не менее, несмотря на то, что ныне дом пребывает в упадке запустении, могу в общих чертах описать, как он выглядел лучшие годы. Построен он из темно-красного кирпича, окна и двери облицованы светлым песчаником, который от времени пожелтел.
Этот дом стоит на несколько футов дальше от дороги, чем остальные строения на улице, немного выбиваясь из общей линии. К парадным дверям ведет широкая лестница, огороженная ажурными железными перилами; над ними, среди изящных кованых листиков и завитков, длинную череду ламп венчают два приспособления, называвшиеся в старину «гасильниками» и похожие на конические колпачки фей. В былые времена лакеи, сопровождавшие высоких гостей, помогали хозяевам высадиться из кареты, провожали их по лестнице до дверей, а потом гасили об эти колпачки свои ярко пылавшие факелы.