— Ищу, — вздохнула девушка. — А еще надо покопаться в бумагах по этим лено-васям. Не зря же их адреса оказались на этой газете. Теперь-то ясно, что это не собутыльники Голикова.
— Черт! — Макс с размаху хлопнул себя по лбу. Ладонь окрасилась кровью.
— Это где ж ты голову так расшиб?! — воскликнула девушка, только сейчас заметив до сих пор скрытую под волосами ссадину.
— Впилился, пока ливневую канализацию изучал, — развел руками Макс. — Низко там…
— То у тебя грязно, то низко… — проворчала девушка, сбрасывая с пальцев маленькую искорку. — Ты, что, по трубам ползал, как Лакс?
— Пойду руки помою, — смущенно выскользнул из-за стола мужчина.
— Думаю, наш майор забыл заказать материалы по, как ты говоришь, «лена-васям», — хмыкнул Николай, отвлекая девушку от ненужных вопросов.
— Вот, балбес! — возмутилась Агафья.
— Да ладно тебе. Прости ему эту оплошность. В конце концов, благодаря Максу нам не придется бегать по подвалам. А это чего-нибудь, да стоит.
Магичка только улыбнулась, признавая правоту друга.
— Меня другое беспокоит. Если Макс оббегал все эти подвалы, то когда же он писал план мероприятий? Он пришел к тебе еще раньше меня. Чтобы успеть, он должен был выйти сразу за нами…
— План он написал, можешь не сомневаться. Майор обязательный человек. Другой вопрос, что именно он там написал. Бумажки и Макс — это гремучая смесь.
— Завтра узнаем. Если что, я переделаю, — ухмыльнулась магичка и чуть отклонилась, пропуская вернувшегося майора. — Макс, мы уже догадались, что ты забыл заказать материалы, так что можешь больше не удирать.
Тот, заметив, как подмигнул из-за ее спины Николай, с облегчением развел руками, мол, знаю, грешен.
— Коля, а твой человечек что-то интересное рассказал? — спросил он, желая окончательно закрыть тему.
— Ничего определенного. Вроде кто-то где-то что-то похожее слышал. Одни слухи.
— Слухи — это тоже хорошо. У любых слухов должен быть источник.
— Насчет источников он ничего не знал. Но обещал послушать повнимательнее, может, что и выплывет.
Коротко гуднула, закончив цикл, стиральная машина. Николай и Агафья поднялись одновременно.
— Сиди. Я сам достану, — попытался остановить девушку капитан, а Макс будто сделался ниже ростом: в машинке крутились изгвазданные в канализации шмотки.
— Ага, — ухмыльнулась магичка, и не подумав послушаться. — И сушить тоже сам будешь? На веревках?
Она вышла из кухни.
— Ну, вот, — проворчал Макс, — сейчас придется добавить к моему рассказу неприятные подробности.
— Не понимаю, чего ты так таишься? Ну, испачкался. Так для дела же. Что тут такого?
— Тебе легко говорить. Не ты же, как дурак, ползал полдня по вонючим трубам, не догадавшись, что можно взять в архиве план.
— Да ладно тебе, — невольно улыбнулся Николай. — Рассказал бы ей и все.
— Может, еще рассказать, как я в отстойник провалился? — обозлился майор. — Или как меня бабка с зомби перепутала?
Капитан с трудом подавил смех:
— Ну, так подробно, наверное, не надо.
— Вообще не надо. Хочешь, чтобы я лишний раз продемонстрировал ей пример человеческой глупости? Она и так не больно высокого мнения о человечестве вообще и обо мне в частности.
— Прям сразу и глупости…
— А как это еще назвать? Я, прожив в этом городе всю жизнь, изображаю крысу-переростка, потому что элементарно получить ту же информацию за пять минут в чистом архиве не догадался. А кто догадался? Иномирянка!
— Кто тут поминает иномирянку? — с улыбкой спросила вернувшаяся магичка.
— Я поминаю, — улыбнулся в ответ майор. — Восхищаюсь твоей способностью к адаптации.
«Что же между нами не так, — с тоской подумал он. — Ведь ты любишь меня. Почему же ты предпочитаешь его? Что со мной не так?»
— Да? — недоверчиво переспросила она. — Николай, я вещи высушила, только сами разберитесь, где твои, а где максовы.
Капитан кивнул с заметным облегчением. Агафья, приписав присутствие майора отключенной воде, не задумалась, с чего ему вздумалось стирать в чужой машине.
Магичка скользнула за спиной у Макса на свое место, легонько погладив его по затылку, словно проверяя, болит — не болит. От этой мимолетной нежности ему захотелось подхватить ее на руки и закружить по квартире. И тут же перед глазами встала другая Агафья, которая только сегодня утром обвиняла его в замашках собственника. Никакой нежностью тогда и не пахло. «Я должен понять, в чем дело», — решил он и, глубоко вздохнув, словно готовясь нырнуть, сказал: