Судья
Пролог.
Закатное солнце окрасило ледяные вершины гор в нежно-розовый цвет. Маленькие голубые цветочки уже сомкнули свои бутоны, но продолжали тянуться к остывающему светилу. Вокруг стояла такая хрустальная тишина, какая бывает только в момент заката, когда день уже кончился, а ночь еще не вступила в свои права. Вдруг где-то в вышине запела какая-то птица. Негромко, но такой светлой и щемящей грустью было наполнено ее пение, что у каждого, кто услышал ее, сердце сжалось в тоске по родному краю.
Буцефал нетерпеливо стукнул копытом, стегнул себя хвостом по бокам и нервно перебросил копье из одной руки в другую.
- Нервничаешь? – раздался мелодичный голос, и из густых зарослей кустарника, не шелохнув ни одной веточки, появился эльф.
- А ты будто нет? – проворчал кентавр. – Не каждый день через наш портал такое чудовище проводят.
На безмятежном лице эльфа не отразилось ни тени тревоги.
- Нет. Я не нервничаю. Амулеты неуязвимости нам не просто так выдали. Да и охрана сопровождения не подкачает.
Кентавр погарцевал на месте и снова стегнул бок хвостом.
- А мне, честно признаюсь, страшно. В голове не укладывается, что можно быть таким… таким… И ведь не орк! Человек!
- Пожил бы с мое, знал бы, что люди самая жестокая раса.
- Ну да. Войны…
- Нет, войны бывают у всех рас, и все расы иногда уничтожают себе подобных из-за денег, территорий и власти, но только люди получают удовольствие от мучений себе подобных.
- И орки!
- Орки не считаются. Они изначально создания Темного. А люди все-таки родились от поцелуя Светлого. Хотя, справедливости ради, надо сказать, что такие, как наш сегодняшний гость, среди людей тоже считаются выродками…
В горной долине стремительно сгущались сумерки. Стояла тишина.
- Леголас, - не выдержал Буцефал. – А ты сколько тут уже…?
- На охране портала восемьдесят семь лет, а срок моего наказания в Судном мире – двести.
Кентавр присвистнул:
- Эко тебя угораздило. Мне еще повезло – пятьдесят лет, и я свободен!
Буцефал помолчал, но все же решился.
- А за что тебя сюда…?
На прекрасном лице эльфа мелькнула тень недовольства.
- Ладно тебе, Леголас, - Буцефал усмехнулся в бороду, - не криви свою эльфийскую морду. Раз ты здесь, то не такой уж светлый и незапятнанный.
- Естественно, - усмехнулся эльф. – Но что такое двести лет для бессмертного эльфа? Мгновение. Так что, по сравнению с твоим, мое наказание меньше… Про мир Среднеземье слышал?
- Конечно! Кто ж про вас не слышал! Ваш мир, кажется, единственный, где на одном материке властвует магия, а на другом сплошная технология.
- Да. Как эльфы ушли на Запад, на оставленном материке стала развиваться технология…
- Ну, - нетерпеливо протянул Буцефал.
- Я был охранником нашей принцессы. И вопреки воле ее отца помог ей бежать к любимому.
- Арвен и Арагорн, я слышал. Но ведь…
- Конечно, официальные источники подчистили историю. Что Элронд сам привел свою дочь Королю всех людей, а на деле… Она – королева Востока, а эльфы Запада осудили меня.
- А из-за меня чуть не потеряли город. Я задремал на посту… Я из Македонии. Мир Македония. Мои предки служили Александру Великому!
- Его конь был твоим предком? – усмехнулся эльф.
- Нет. Он был двоюродным дядей моего прямого предка.
С минуту Буцефал наслаждался изумлением на лице эльфа, а потом пояснил:
- Ну, некоторые ваши эльфы не имеют ничего против человеческих женщин и даже орчанок. А некоторые кентавры предпочитают жить с кобылицами. От таких союзов рождаются кони с умом кентавра. Буцефал Александра Великого был именно та…
Засветился портал, и кентавр оборвал себя на половине слова.
Леголас слегка натянул тетиву на своем луке, Буцефал покрепче впечатал пятку копья в землю и наклонил острие.
Из портала показались Молчаливые – стражники Судного мира. Все в сером, они казались призраками в наступающей темноте.
Один, десять, пятнадцать… Двадцать пять существ проскользнули мимо хранителей портала, пока не показался человек, закованный в магические цепи. Он был ничем не примечателен – среднего роста и телосложения с плоским незапоминающимся лицом. За ним проследовало еще двадцать пять Молчаливых. И вскоре вся процессия растворилась в темноте.
- Пятьдесят Молчаливых! – потрясенно проговорил Буцефал. - Пятьдесят! И он… Ошибки быть не может, как думаешь?
- Судья разберется…
- А ты видел Судью? – с любопытством спросил кентавр.
- Нет. Видел мельком свиту…
- Не представляю, каково быть Судьей. Все тебя боятся, многие ненавидят…
Молчаливые шли своими порталами, шли очень быстро. И спустя десять минут после прибытия в Судный мир перед обвиняемым распахнулись двери Зала Суда.
Обвиняемый с опаской вошел в зал. В этой части мира был полдень. Сквозь стрельчатые окна солнечные лучи заливали светом громадное помещение. За человеком с грохотом закрылись двери. В Зале Суда не было ни души, за исключением молоденькой девушки, сидящей в большом неудобном кресле на противоположном конце. Девушка была высокой, но в большом кресле казалась маленькой и хрупкой. Она сидела, наклонив голову, и длинная светлая челка скрывала от вошедшего ее лицо.
Человек еще раз оглядел зал и усмехнулся.
- Это фарс, - громко сказал он. – Зал на первом этаже, окна открыты, и от свободы меня отделяет только девчонка. Я получу удовольствие, убивая тебя. Я убью тебя голыми руками.
Девушка подняла голову, и человек вздрогнул. Она была слепая. Это было понятно сразу. На месте глаз была разлита мерцающая чернота. Эта чернота манила к себе, и человек закричал. Потому что его сознание, его тайные мысли, вся его жизнь перестали принадлежать ему. Девушка в кресле с легкостью читала его воспоминания, знания и эмоции, все глубже и глубже погружаясь в его память.
- Выслушай мой приговор, - тихо сказала она.
- Адвоката, - прохрипел человек, свалившись на мозаичный пол.
- Я твой адвокат, твой прокурор, твой палач. Я – Судья.
- Ты же слепа!
- Правосудие слепо. И я его Орудие. Приговор! Ты будешь умирать так же, как убивал свои жертвы. И воскресая, ты будешь помнить всю боль. Ты не будешь знать, когда и где тебя настигнет смерть. И рядом не будет никого. Ты будешь один. Всегда один. А потом десять лет ты проведешь в глубокой пещере. И после этого мы встретимся вновь…
Судья встала с кресла и вышла из зала. А человек на полу скорчился и закричал. Первая смерть в его подсознании настигла его.