Пока эти две спорили меж собой, я уже в принципе все поняла, в этом мне помогла моя дедукция и анализ окружающего мира, спасибо профессору, который выбрал себе псевдоним Мориарти, встречался мне однажды мир где эти двое работали сообща, и да, я имею ввиду Хомса.
Дело осталось только за малым, выслушать девочек, что позволит окончательно сформироваться в моей голове картине происходящего вокруг, дополнив ту недостающими фрагментами.
— Ок, раз вы так считаете, то вот держи, — покопавшись у себя в кармане толстовки, я извлекла оттуда целую сотню, сумма межу прочим не малая, пара дней в бомж отеле, как минимум.
Кстати, последний подарок системы, который я получила из вне был пространственный карман, правда небольшой, но при правильном использовании можно было хранить достаточно много вещей, всего лишь на 50 ячеек и ограничения по размеру там тоже были для каждой, где-то 1 кубический метр. Но и это было неплохо, второе ограничение заключалось в том, что я туда могла попасть только при помощи перехода, который мне приходилось создавать самостоятельно, сейчас он был привязан к моему карману толстовки, третье ограничение заключалось в размере так называемых ворот, например, из кармана я бы не смогла достать тот же автомат Томпсона как это делал Локи, он просто не пролез бы в отверстие. Самое обидное что эта хрень у меня появилась только когда меня повезли в другой город, и мне не удалось воспользоваться арсеналом семейки Шепард. Обидно, но потом в дороге посещение магазина с хоз. товарами и инструментами, умм, хорошо я тогда оторвалась.
— Хватит? — поинтересовалась я, продемонстрировав мятую купюру, замолчавшим тут же девчонкам, зачарованно взирающим на мою руку, — но это мои последние деньги, — предупредила их я.
— Хотелось бы больше, — попытавшись сохранить невозмутимость ответила мне Мей, но судя по тому как у нее при этом горели глаза, это было не так.
— Что есть, то есть, — пожала я плечами, убирая купюру назад в карман. — Я, в принципе, могу остаться и в неведенье.
— По рукам. Но деньги вперёд, — перестав выкаблучиваться, поспешила согласится Мей. — А то вдруг ты потом не захочешь ее отдавать, мне бы не хотелось мылить из-за этого тебе шею.
— Ладно, держи. Но я хочу тогда получить от вас полную информацию о тех неприятностях, которые меня ждут без украс.
— Идёт, — быстро выхватив купюру из моей ладони, кивнула головой девочка, затем проверив ту на свету убедившись, что та настоящая, передала ту Сьюзен, которая в свою очередь оттянув ворот футболки заныкала ту в спортивном лифчике.
— Там будет понадёжней, — ответила она мне на мой вопросительный взгляд, Сьюзен.
— А теперь присаживайся, — кивнула Мей в сторону моей кровати. — У нас ещё есть немного времени, пока ни приедут с фабрики остальные, — посмотрела она на настенные часы.
То, что она мне рассказала и правда, если бы я была обычным ребенком, вогнало бы меня в настоящее отчаянье. Но мне то не привыкать, были бы они в штатах во времена гражданской или хотя-бы сухого закона, воспринимали бы нынешнюю действительность как детский сад по сравнению со старшей школой, и чего они в общем то жалуются?
Во-первых, у Мей, судя по тому, как она мне преподнесла информацию, считай уже проанализированную и разжеванную до того уровня, чтоб ту могла воспринять и осознать ребенок мой или ее ровесник. Это демонстрировало у нее не хилый такой интеллект. Поэтому можно было взять девчонку на заметку, она могла мне пригодится. А расклад был такой. Меня не понятно за какие такие грехи, видимо, всё-таки обиделись чинуши из ФБР, что я своим существованием фактически посадила их в лужу. Я угодила в самый худший приют по всей стране, матушка католическая церковь собирала в нем детей, которые никому больше были не нужны. Так за это настоятель, руководящий приютам, получал контроль над всеми детскими пособиями и выплатами, которые полагались на этих сирот. Ну ладно бы только это, хуже было только то, что он фактически продавал сирот любым желающим их купить. Ребенок просто вроде как убегал из приюта, его подавали в розыск на некоторое время, но так как он был сиротой, дело в местной полиции быстро закрывалось и передавалось в архив. Не гнушался он и самоличным растлением приглянувшихся ему несовершеннолетних. Так и сдачу в аренду как мальчиков, так и девочек другим святым братьям, которым в этой ситуации не повезло так с приходом. Это было выгодно самой Матерью церковью и даже где-то поощрялось. Священники удовлетворяли здесь свою похоть и не гадили уже в своих паствах. Вроде как даже в 90 х был какой-то большой скандал, косаемый аккурат таких педофилов и церкви пришлось сильно раскошелится чтоб закрыть всем рты. Вот они и нашли такой извращённый способ выхода из той ситуации. Кому может пожаловаться сирота? Да и кто ещё поверит? А если еще и местная власть, и закон коррумпированы, то вообще безнадега. Конечно бывали и накладки, если ребенок не унимался и продолжал искать помощи, он быстро оказывался в распоряжении криминальных структур, что по мимо прочего ещё и регулировало как бордели, так и уличную проституцию, а там пара тройка уколов наркотиков и сама уже их жертва будет готова на что угодно, чтоб получить очередную дозу.
— А почему никто не бежит? — уточнила я.
— А куда? — горько ухмыльнулась Сьюзен. — В городе на улице все те же банды. Только если тебя купили, то прежде чем убить, попытаются отбить потраченные на тебя средства. Если же ты попался на улице, то с тобой могут поступить как захотят.
— Вот и сидим тут, словно курящий на бочке с порохом, авось пронесёт. В добавок хоть как-то кормят, поят, одевают. Если не брыкаться и даже приглянуться кому ни будь из церкви, есть шанс дотянуть до первого совершеннолетия. Там уже можно попытаться куда-нибудь устроится работать, если в первую неделю не зарежут или застрелят.
— А куда вас всех вывозят на день? — решила уточнить я.
— О, это тоже придумал местный настоятель, чтоб мы тут просто так не сидели, а зарабатывали деньги. Но правда, в принципе мы и рады, нам то сиротам учеба в колледже и получение профессии не доступно. Он же вроде как устроил нас на подпольную нелегальную фабрику, что занимается изготовлением контрафактной одежды обуви и различных кожгалантереи известных брендов. Денег конечно не платят, но хоть обедом кормят от души, но только тех, кто хорошо старается и выполняет норму по поставленной ему задачи. Вот весь народ сейчас и там, Джамаль — хороший мужик, не скупой, если видит, что люди стараются кормит прилично.
— А вы тогда отчего не поехали? — поинтересовалась я.
— У меня вот, видела какое украшение? — погладила синюшную часть лица своей ладошкой. — Попала я на глаза одной суке из монахов, тот любит поизмываться над своей жертвой, уж лучше бы трахал, — всхлипнула девочка. — Говорят, лет пять назад он так же уже захаживал в наш приют, только тогда он за год сжил со свету мальчика, тот, не выдержав издевательств, сначала попытался сбежать, а когда его поймали и вернули за вознаграждение, повесился, — закончив говорить, девочка расплакалась, прижавшись к груди Мей.
— Я не собираюсь дожидаться пока мою подругу замучают до смерти, — сказала та, поглаживая голову прижавшейся к ее груди девочки. — У властей города, как и ублюдка настоятеля, защиты искать бесполезно. Пока этот ублюдок хорошо платит, он может делать со Сьюзен что угодно, ну а если игрушка в процессе его игры сломается, ему достаточно компенсировать финансовые потери, — чуть ли не шипя рассерженной змеёй, высказалась китаянка. — Я его убью, если он выберет тебя ещё раз.
— Не говори глупостей, — оттолкнувшись от груди подруги и вытирая слезы ладошками, сказала Сьюзен. — Тогда мы пропадем вместе, это же сам аббат и ему подчиняется наш настоятель, нам такого точно не простят. Уж лучше попробовать бежать. Ой! — вскрикнула Сьюзен, после того как ее больно ущипнула Мей за задницу, чтоб та замолчала по поводу побега, по-видимому это было их тайной.