– Что самое удивительное, пишет он это все не опираясь на свои мысли. Услышал где-то, что народу такое по нраву и в тот же миг за печатной машинкой строчит глупости. В этом же не заключается истинная идея литературы. Получается, делается все это не во благо искусства, а во благо популярности. Неужели им самим нравится такое?
– Дорогой мой, о чем ты говоришь, подобного рода действия давно перешагнули значения духовности и сейчас это лишь способ набить себе карман. Зачем ему писать свои мысли, если он не знает наперед – примут его читатели или нет, а тут все намного проще – поругал власть, пожалел бедняков и одной ногой в почетных писателях. Это уже не искоренить, поверь мне, за этим можно только наблюдать и делать выводы. Страшно, соглашусь, но выхода другого нет, – он закурил трубку. – Ты, лучше скажи мне вот что, почему не заходишь к нам последнее время?
– Ну как – я работаю, – министр устал стоять на одном месте и короткими шагами начал бродить из угла в угол, – Времени, понимаешь, все нет свободного. Все какие-то дела… Да случаи. Я сам-то позабыл уже, как по улице ходить не торопясь, а ты говоришь «в гости».
– Раньше за тобой я не замечал такого, – мэр откашлянулся от дыма, что окружал его и продолжил. – Я конечно, все понимаю, но на мой взгляд ты поступаешь не красиво. Ты конечно можешь отнекиваться, говорить про нехватку времени, но мы же оба понимаем, что причина кроется немного в другом, – он сделал длинную тягу и моментально выдохнул весь образовавшийся дым через нос. – Кстати, эта самая причина, о которой мы оба знаем, совершенно не против твоего присутствия в нашем доме, по крайней мере, она больше не называет тебя подлецом.
– Говорить может и перестала, а вот в голове подобного рода мысль, да проскочит. Не уговаривай меня это делать, прошу. Что было, то было. Об этой ситуации я тебе вроде все уже сказал ранее.
– Что значит «было»? Ну подумаешь, побранились слегка, сказали глупости и что теперь из-за мелкой ссоры разрывать нашу с тобой дружбу? Мы же все взрослые люди – ругаемся, миримся. Это же нормально, пойми. Придумал еще что-то, про какое-то время, прогулки… – мэр отставил трубку и вздохнул. – В общем, жду тебя с примирением. Хватит изображать занятого и бегать – приходи, накроем стол значит и нормально, спокойно посидим, как раньше… Ты услышал меня? – министр неохотно кивнул. – Вот и хорошо, мне нравятся диалоги, которые заканчиваются решением. Это, я скажу тебе, по-мужски. Кстати вспомнил, а что это было здесь до меня? Боюсь представить, если бы ты все же добрался до него. Чего не поделили?
– Не знаю, как тебе сказать даже…
– Как всегда – с выражением, прямо и без особых порицаний, – глава приготовился слушать, откинувшись на спинку. Министр продолжал молча ходить из стороны в сторону, ускоряю при этом свой шаг. – Не томи же.
– Мне кажется, – на мгновение он задумался, – нет. Я уверен, что третий министр озабочен твоим креслом и это не похоже на обычную зависть. Он настроен очень решительно. Хочешь узнать почему я полез к нему с кулаками? Ты бы слышал, что он говорил про тебя в этом кабинете. Началось все с безобидного беспокойства первого министра, связанное с твоим опозданием. Он подумал, что таким образом ты скрываешь свое принудительное лечение, на что, естественно, я поспешил успокоить коллегу, так как лично знаю истинную причину твоей непунктуальности, – министр продолжал бродить нервно по кабинету, – и что ты себе представляешь? Этот невоспитанный, обиженный жизнью идиот начал сомневаться в твоей должности, обосновывая это тем, что настоящий глава города, такого никогда себе не позволит, а после добавил: «Если вы не собираетесь ничего менять в данной ситуации, то сидите и дальше, а вот я, приложу все усилия, дабы эту персону, что возомнила из себя, как можно скорее попросили освободить место». На этом моменте я уже не выдержал и живо бросился с кулаками. Конечно, может это и лишнее, но я не жалею о том, что сделал.
– Почему ты мне сразу не сказал? – тихо спросил, слегка расстроенный мэр. – Хотя это было бы неправильно, согласен, – он взял обратно в руки трубку и задымил. – А я еще и думаю, что это меня первый министр про самочувствие спрашивает.