***
– Я же говорил, что он придет! – кричал на весь ресторан Лесков, заметив своего друга среди толпы. Он растолкал медленных персон на своем пути и охватил Коспалова руками. – Наконец-то, дорогой друг, ты пожаловал на мой скромный вечер!
– Скромным трудно это назвать, – министр кое-как вырвался из его рук и поправил пиджак. Изо всех уголков ресторана играла прелестная музыка. Почти у каждого стола находилась музыкальная группа из двух или трех человек.
– Проходи, дорогой друг! Выпей что-нибудь! – кричал радостно Лесков. Музыка тут заглушала почти все диалоги. Очень трудно было думать в такой обстановке. Но зная, контингент, что находился в тот вечер там – «думать», особо было и не нужно. – Проходи к барной стойке. Я скоро подойду!
Ресторан был забит под завязку. Чтобы места хватило всем, столики сдвинули очень близко друг к другу. Вся элита, что купалась в богатстве находилась в тот вечер именно здесь. Банкиры, владельцы магазинов, директора городских учреждений, бывшие министры. Их жены и любовницы. Проститутки, делавшие вид, что любовницы. Свободных мест не было. Было очень трудно что-либо расслышать из-за музыки, криков, громкого смеха и бьющегося хрусталя. Коспалов начал пробираться к барной стойке. В середине зала ситуация казалась еще хуже. Кроме шума, повсеместно стоял клубами дым от выкуренных сигар. Гости вокруг казались сумасшедшими, которых держали всю жизнь в клетке, без права на еду, стакан воды и радость. Какой-то старик из толпы взял его за руку и с большим удивлением произнес министру прямо в ухо: «Мы думали вас больше нет. Коллеги даже начали организовывать все для похорон. Но как же все-таки чудесно, что вы с нами…». Министр одернул его слабую и морщинистую руку и будто не услышав старика побрел дальше.
У барной стойки было не так громко. Официанты старались отводить гостей подальше от нее, чтобы не создавать трудностей для бармена, который в свою очередь должен был иметь несколько дополнительных рук, дабы исполнить все прихоти этих особ. Но как бы не старались официанты, одного человека прогнать они не посмели. Он стоял в самом углу, слегка облокотившись на барную стойку. Человек в черном плаще, черных брюках и туфлях. В тот момент, когда министр добрался до стойки, он вел диалог с каким-то стариком в роскошном смокинге. Старик задавался нелепыми вопросами о жизни, а человек в черном его внимательно слушал. В какой-то момент он положил свою обожжённую руку на плечо старика и того в сей час будто осенило, что нужно поскорее уходить. Мужчина в черном слегка улыбнулся, пока старик пытался скрыться в толпе.
– Как проводите время, господин министр? – вдруг спросил он. Коспалов поначалу не заметил его присутствие, но по голосу понял, кто это. – Молчание тоже ответ, – добавил человек в черном.
– Вас не должно волновать, как я провожу свое время, – Коспалов повернулся к нему. – Вам ясно это? – мужчина молча кивнул. – И с чего вдруг вы решили, что можете посещать подобные мероприятия? Вам здесь не рады.
– Вы знаете, министр, я такой человек, который не заявляется без приглашения. Поэтому будьте уверены – тут, я на законных основаниях, – он улыбнулся.
– Какая же вы все-таки мразь… – от услышанного, бармен чуть не уронил бокал двадцатилетнего рома, предназначавшийся министру.
– Будьте спокойнее, господин Коспалов. Нервы вам пригодятся в вашем ремесле, а сегодня праздник. Улыбнитесь и забудьте все прошлые обиды, – человек в черном оттолкнулся от барной стойки и не спеша приблизился к министру почти вплотную. – Я согласен с вашими словами. Правда. Полностью согласен. Вы все это очень тонко чувствуете. Цените это в себе. Но вот чего я не понимаю, так это вашу злобу ко мне. Ведь если посмотреть, я никоим образом не затронул вас, но почему-то вы все равно на меня обижены.
– Возможно сегодня, здесь собрались далеко не самые честные люди. Но среди всего этого сгустка, вы самый темный человек, который встречался мне за всю жизнь на этой земле… – дым от сигар обволакивал все вокруг, порой было трудно дышать и тем более говорить. – За что вас любить и уважать?
– Ваша правда, – мужчина в черном сделал шаг назад от министра, – и спорить я с ней не буду, – на его лице вновь появилась еле заметная улыбка. – Думаю, у нас будет еще время поговорить об этом. В более спокойной обстановке, – напоследок он медленно кивнул головой и растворился в толпе.
Вокруг становилось громче с каждой минутой. Возле столиков царила своя неповторимая история. Где-то играли в покер. Кто-то пил, а кто-то танцевал. Где-то плясали прямо на столе. А где-то под столом валялись старики, которые не выдержали этот сумасшедший темп празднества. Повсюду летали блестящие конфетти, смешиваясь с облаками дыма. Кто-то говорил о политике, а кто-то хвастался своей новой возлюбленной, пытаясь перекричать мелодии, что бессвязно бушевали на фоне. Все действо скорее напоминало карнавал, нежели светский прием высших чинов.