- Привет доблестным и непобедимым Вооружённым Силам...! Что пить будешь, Макс...? - легко швырнув бутылку высоко вверх, спросил, приветствуя Максима, неотразимый Веня-ловелас.
- Давай Веня, как всегда начнём с коньяка. А там, как уж сюжет пьесы будет развиваться. А пока коней, дорогой, сильно не гони. Ещё не наше время, что бы нам начать спотыкаться. Уж это-то сделать, мы всегда успеем. Никто не опоздает, нееет.... Придёт времечко..., споткнёмся на все четыре копыта....
Бутылка, вдоволь накувыркавшись где-то там, наверху, под самым потолком, мягко, но очень точно и плотно, с лёгким шлепком, легла в ладонь Шульца.
- Сейчас всё сделаю Макс...! - деловито бросил он.
Максим, сидя за столиком, цедил сквозь зубы свой коньяк, думал о превратностях своей жизни и одновременно с этим, стараясь делать это незаметно, разглядывал людей находящихся в баре. После недолгого, но пристального изучения гостей, его взгляд остановился на очень яркой и очень броской рыжеволосой красавице, которая сидела за столиком, в компании из пяти, шести человек, молодых девушек и парней.
- Хороша чертовка...! - просто по привычке, по инерции, без какого-либо прицела на будущее, отметил для себя Максим.
В это время к нему подошёл Шульц. Он сел напротив, и без каких-либо вступлений и предисловий, начал горько сетовать на свою тяжелую и разнесчастную жизнь. Шульц видимо тоже, как и Максим, был ею не вполне доволен....
- Ну "шо-о-о..." за дела творятся Макс...!? Ты мне можешь ответить! А...!? Тут дома с женой, все интимные отношения кверху ногами встали, а ещё здесь эти малолетние "сучки" не дают никакого проходу! И всё это из за них...! Стерв этих! Чтоб им пусто было, и что бы в самый неподходящий момент, у них резинка на трусах порвалась... - придумал по ходу своих искренних возмущений, очень суровую кару бедный Шульц, для всех, донимающих его постоянно в этой жизни "стерв", и почти торжественно закончил.... - И как у нас в Одессе говорят... - "Не надо до меня смотреть, как наша Лёля...! Убери за дверь свой пристальный оскал...". Ну, ведь сами же лезут под тебя! Как наковальня, под молот! И как тут тебе устоять...!? Попробуй сам! Мне лично, это не по силам...!
- Веня...!? А что правду говорят, что будто бы ты, можешь уговорить лечь с тобой в постель, практически любую женщину...? - своим вопросом на сетования Шульца, ответил Максим.
- "Уложить" можно и не в постель...! Постель..., это для начинающих романтиков. Хочешь посмотреть и убедиться...? - коротко, без лишних слов спросил Шульц.
- Да в принципе, не возражаю Вениамин. Интересно всё-таки...! А мы люди любопытные до безобразиев.... Ты только скажи мне, когда, кого и где...?
- Да прям здесь и сейчас, дорогой ты наш защитник...! - огорошил Максима Шульц - А вот кого...!? Ну..., это вопро-о-ос...,(!) ну, это просто очень "большущая" проблема в нашей с тобой жизни. И решишь скорее всего её, ты...! Вот прямо нисколько немедля, как говорят, не отходя от кассы, покажи мне любую "тёлку", пардон..., я хотел сказать мадам в этом баре. Любую, на твой выбор и твой вкус. И когда она зайдёт ко мне в подсобку, минут через пять максимум, дорогой ты мой Максимус, туда загляни. Дверь будет не заперта. Всё увидишь сам, своими глазами..., и без всяких комментариев.
Максим не раздумывая, молча, одним только взглядом и кивком головы, указал на рыжеволосую красавицу, про себя в своих мыслях, очень сомневаясь в том, что Вениамин действительно, вот так с ходу, ни в чём не сомневаясь, без какой-либо предварительной подготовки, справится с этой довольно нелёгкой задачей. Очень даже возможно, что Шульц, просто излишне бравировал своими, пусть даже и уникальными, но всё же, не до такой же степени, возможностями и способностями, беспроигрышного обольстителя женского сословия.... Хотя..., всякое может быть....
Максим видел, как Шульц подошёл к столику, за которым в окружении девушек и ребят сидела аппетитная, рыжеволосая соблазнительница. Но он не мог и не слышал, кому и что из них говорил Веня. Он увидел только, как Шульц склонился к рыжеволосой и что-то говорил ей, почти на ухо. После этого он покинул всю их компанию и пошёл к себе, скрывшись за плотными портьерами на дверях. Максим с определённым интересом наблюдал и видел собственными глазами, как развивались дальнейшие события.
Через минут семь, восемь, рыженькая встала и направилась в туалетную комнату, которая находилась рядом с дверью, куда вошёл Шульц. Ещё минуты через четыре, пять она вышла из туалета, и как-то совсем незаметно и почти молниеносно, юркнула и скрылась за теми же портьерами, что и Шульц....
Максим для верности подождал, и пошёл к подсобке не через пять, как говорил Веня , а минут через десять. Дверь в подсобку, действительно была не заперта. Максим тихонько приоткрыл её и можно сказать, почти что "опупел", увидев следующую, потрясающую картину....
Они стояли к нему больше задом, чем передом. Вернее полу боком.... Рыжеволосая на животе полулежала на столе, но при этом одна нога её стояла на полу, а вторая, в полусогнутом положении, своей внутренней стороной, также лежала, или находилась на столе. А наш разнесчастный от своей жизни Шульц, сзади, прилипнув к ней, как банный лист до одного места, добросовестно и честно трудился, таким вот интереснейшим образом и способом, выполняя своё обещание, данное Максиму. И всё это было видно, как на экране, и видно очень хорошо, даже невооружённым глазом.
Потом, не прекращая своей, надо полагать приятной работёнки, он чуть обернулся, и с такой довольной и хитрющей, как у блудливого, мартовского кота ухмылкой на роже, почти что залихватски, подмигнул Максиму. Рыжеволосая красавица, ничего этого не видела. Она вся без остатка находилась в самом "процессе", плотно и непосредственно.
Максим, после всего, им увиденного, опять тихо и мирно сидел за своим столиком и потягивал свой коньячок. Он усиленно о чём-то соображал. Хотя, по правде сказать, сейчас, Максим и сам не мог толком понять, о чём таком он пытается сообразить, и в чём пытается разобраться. Максим к этому времени, во всём окончательно и безнадёжно запутался.... Рыжеволосая бестия, в это время, томно и мило улыбаясь, также уже находилась за своим столиком, в компании всё тех же своих верных и преданных, молодых людей.
Через некоторое время подошёл Шульц и опять, как и при их встрече, с ходу, начал возмущаться и сетовать. Только уже теперь не на свою несчастную жизнь, а прямо непосредственно, на самого Максима.
- Макс, ну "шо-о-о..." таки за дела дорогой!? Я же тебе сказал заглянуть через пять минут, а ты через сколько заявился...? Меня не обманешь и просто так не проведёшь! Я то ведь слышал, когда ты открывал дверь. Как говорят в моей любимой Одессе: -Не дёргай дверь, она без ручки...". - Ещё бы немного и ты опоздал и ничего бы не увидел. Тогда попробуй, докажи тебе что-либо...! А я, между прочим, не слон какой-нибудь там в африканский саванне, чтобы мог их трахать до бесконечности...! Я всего на всего, только лишь простой, одесский "хомо сапиенс". Причём, к моему великому стыду и сожалению, я до сих пор не знаю, как переводится это слово!
- "Послушай Веня, дорогой ты мой "хомо сапиенс", будь другом, принеси мне ещё коньяка..." - с какой-то почти торжественной обреченностью и одновременно с этим, огромной гордостью, за всё мужицкое население нашей огромной планеты, ну и естественно конечно, в особенности за Вениамина Шульца, попросил, вдруг став, очень грустным и задумчивым Максим. И совсем немного подумав, негромко, но очень твёрдо добавил... - "Только теперь уже, тащи целую бутылку, дружище...."
= = =
Максим медленно, без особого желания, но почти точно и вполне уверенно, подходил к своему дому. До него оставалось пройти, буквально метров сто, сто двадцать.